— А мне плевать на твою иерархию и место в ней. Ты прекрасно знаешь, что, если я захочу — всё ваше семейство будет лежать там… в центре зала с перерезанными глотками. С такими, как я — лучше не связываться. И поверь… Тебе так повезло! Ты даже представить себе не можешь, насколько Госпожа Фортуна благосклонна к тебе. Если бы хоть один гость моего парка пострадал… Судьба ребят с Коптево настигла бы и это имение.
— Это были вы… Я знал! Я чувствовал! — сжав зубы, проскрипел барон: — Что вы такое?!
— Простой солдат, который устал от таких, как ты. Ещё раз повторюсь… Этот разговор ты должен запомнить на всю жизнь. Больше я предупреждать и мило улыбаться твоим детям не буду. Федора рассказала всё про системы охраны этого поместья. Рассказала даже какое оружие есть у охранников, которые сейчас стоят и внимательно слушают наш разговор. И если хоть один из них посмеет пустить мне пулю в спину… Они повторят судьбу ребят из Коптево. Разорву на куски каждого в этом доме.
— Я вас услышал! Забирайте проклятый дом Любимова… И в парке мы тоже не появимся! Только молю… Отстаньте от Федоры и убирайтесь из моего дома! Я не хочу вас больше видеть! Вы — чудовище!
— Да. И я устал делать вид, что это не так. — пожав плечами, спокойно ответил я: — Понимаешь, прежде, чем выстрелить — я предпочитаю вести диалог. И если есть шанс спасти чью-то судьбу… То, почему нет? Я питаюсь кровью только тех, кто показывает мне зубы. Но тебе просто повезло. Очень сильно повезло.
— Хорошо… — выдохнул барон: — Спасибо, что не выстрелили… Я люблю свою семью. Нет, не так… Я — всецело принадлежу своей семье! Всё это я построил исключительно для них. И для их счастья… Просто, поймите правильно! У нас реально не было ничего подобного… Никогда студенты не убивали людей пачками. Так что… я признаю свою ошибку. И обязательно переведу контрибуцию на ваш счёт… Я должен возместить вам моральный ущерб.
— Молодец. Сечёшь фишку. — усмехнувшись, ответил я: — А теперь… начинай орать.
— Зачем? — удивился барон.
— А как ещё ты планировал закончить этот вечер? Милыми посиделками? Осёл… — обречённо вздохнул я.
— Понял. — Можайский набрал полные лёгкие воздуха и понеслось: — Подлец!!! НЕТ!!! Не видать тебе этого…
Открыв двери, я, не глядя на Федору, быстрым шагом направился к выходу.
— Проваливай из моего дома, чёртов малолетний упырь!!! — верещал Семён Валерьевич.
— ПАПА!!! — возмущенно закричала Федора: — Что ты творишь?!?! Что происходит?!?!
— А ты не лезь! — рявкнул барон: — Никакой свадьбы не будет!!!
— ЧЕГО?! — девчонка тут же вскочила и понеслась за мной, но батя мгновенно её перехватил: — Отпусти меня!!! Я люблю его!!! Хотите вы этого или нет — но мы будем вместе… Володя!!! Володя, подожди!!!
Но я не собирался ждать. Партия закончена и фигуры должны быть убраны под доску.
— А, ну стоять!!! — продолжал верещать барон: — Всё!!! Никакого Володи!!!
— Но, почему?! — захныкала Федора.
— Пойдём… поговорим. — уже более спокойным тоном произнёс отец.
Дальнейшее продолжение истории я уже не видел, поскольку быстро выбежал из коттеджа и прыгнул в моколь.
— Успешно? — поинтересовался Саня.
— Успешно. — злорадно улыбнувшись, ответил я.
— Простите, а можно нескромный вопрос?
Наш шикарный «Руссо-Балт» плавно выкатил со двора Можайских.
— Можно. — кивнул я.
— Как у вас получается не переживать о чувствах других? — спросил телохранитель.
— Что значит — не переживать о чувствах других? Сань… Ты не путай колбасу с пальцем. Вот есть ближний круг. Например — ты. Помнишь, когда у тебя отец в больницу загремел?
— Ну…
— Кто был рядом с тобой и поддержал?
— Вы.
— Вот! Если бы ты был немного внимательнее, то заметил бы, что я всегда за всех переживаю. Правда… эти «все» только из моего ближнего круга, но за всех жителей мира болеть невозможно. Сам понимаешь.
— Понимаю, но… разве вам ни капельки не жаль эту девчонку? Возможно, для неё это станет серьёзным ударом. А может быть… даже душевной травмой, с которой она будет жить всю оставшуюся жизнь. Вы не думаете, что это может привести к страшным последствиям?
— Ах, вот значит, как ты меня видишь со стороны? — усмехнулся я: — Ну, хорошо. Давай представим ситуацию. Мама с маленьким сыном пришла к нам в парк. И кто-то из них вдруг погиб от шальной пули. Не потому, что они какие-то плохие люди. Не потому, что они это заслужили… А, просто потому, что так выпала карта. Пришёл моральный урод и нажал на спусковой крючок. Кто виноват?
— Ну-у… Такова судьба.
— Нет. Виноват — я. Это я сломал чужую жизнь своей некомпетентностью. Можайские хотели устроить резню в моем парке плюс выселить сирот из приюта. Мне пришлось пойти на это!
— А как же фраза одного книжного персонажа, что между большим и меньшим злом — он предпочитал не выбирать вовсе?