Князь Димитрий Донской – надежда народа русского

А Дмитрий Московский между тем велел и владимирцам, и рязанцам, и ростовцам не обращать внимания на ханские ярлыки. Когда вернулся из Орды Михаил Тверской, князь Дмитрий отвечал ему так:

– В Орду больше не поеду, и тебя на великое княжение не пущу.

Однако нужно было хоть на время задобрить Мамая, чтоб не ждать удара в спину. Тот был падок на подарки – Дмитрия он не любил, однако гонцов с дарами от него охотно принял. До того, кто прав, а кто виноват, ему вообще-то дела не было. Кто больше дал – тот и хорош! «Позабыл» он, что сам подбивал Михаила Тверского воевать с Дмитрием. Отписал ему так: «Ты рати нашей не взял, сказал, что справишься своей силой. Вот и делай теперь, как знаешь!» А сам на радостях руки потирает: перессорятся князья, авось перегрызут друг другу глотки.

Снова тверской князь кинулся к литовцам. Но Дмитрий Иванович не остался без подмоги! Сторонников у него оказалось гораздо больше, чем у Михаила – люди, уставшие от грабительских набегов и междоусобиц, охотно пошли за молодым князем, в котором видели защитника. «Веник не сломишь, а по пруточку весь переберёшь – вот и нас вконец истребят, если будем ссориться да врозь по углам сидеть». Под знамёна Дмитрия встали князья – суздальский, нижегородский, ростовский, ярославский, смоленский, брянский, новосильский… Не хотели они подчиняться ни литовцам, ни ордынцам.

– Если послушаем тверского князя, он наделает нам беды, – говорили люди. – Довольно ему поднимать смуту, призывать чуженинов на Русь!

«Не кланяться ханам надо, – думал князь Дмитрий, – а мериться с ними силами. И тех, кто в Орде ищет союзников, бить крепко, чтоб неповадно было!»

Он собрал под свои стяги такую большую рать, что литовский князь Ольгерд испугался и не пошёл на Русь. Михаил Тверской, не видя ниоткуда помощи, покорился. Он пообещал признать московского князя над собой старшим и не просить впредь заступничества ни у хана, ни у литовцев. Тогда Дмитрий заключил с ним мир.

Река слёз

Узнав, что князья не перессорились насмерть, Мамай страшно разгневался. Он решил сам привести Дмитрия к покорности, проучить его навсегда. «Руссы – наши рабы. А значит, головы они должны держать опущенными. Если одна голова дерзостно поднялась, надо её срубить!»

Ордынские рати двинулись на Нижний Новгород.

Русское войско вышло навстречу врагу и встало на реке Пьяне. Однако оплошали воеводы – решили, что ордынцы далеко и бояться нечего.

– Может, они и вовсе к нам не сунутся. У нас – сила!

Чтобы не скучать, стали воеводы устраивать охоту, травить зверей и птиц. Простые ратники ездили по ближайшим селениям, привозили оттуда хмельной мёд и пиво. Никто не знал удержу! Об оружии все и думать бросили. Палицы лежали не насаженными на древки, щиты и копья грудами, как дрова, валялись в обозных телегах. Никакого порядку не стало в войске. До того дошло, что даже дозорные перестали надевать кольчуги, выходили в караул в исподних рубахах.

– Уж больно жарко! Взопреешь в доспехе-то.

Если кто из старых, опытных ратников ворчал – мол, за Пьяной пьяные, – воеводы только отмахивались: по всему видать, не будет боя.

Об опасности не думали и жестоко поплатились за беспечность. Как-то ночью тайно подошли ордынские рати и ударили русским в тыл. А у тех оружие лежало в обозе! Воины, не успев приготовиться к бою, в панике побежали к реке. Гибли под ударами сабель воеводы и простые ратники. Многие утонули… Так погиб молодой сын суздальского князя, бросившийся в реку на коне.

Разгромив русское войско, ордынцы пошли на Нижний Новгород, захватили его и сожгли, затем разграбили Рязань.

– И верно говорили – «за Пьяной пьяные». Горем пьяны! От слёз вдовьих река солона сделалась…

Мамай ликовал. Теперь его главным желанием было, соединив все силы, ударить на Москву. А Дмитрий понял: нельзя надеяться на авось! Вдвое, втрое хитрее и умнее врага надо быть.

Битва на Воже

Мурза Бегич был опытный военачальник, испытанный в боях и походах. Поставив его во главе войска, Мамай дал ему наказ:

– Разбей, раздави Митю Московского! На аркане притащи его в Орду, чтоб на Руси и думать забыли о мятеже.

Бегич согласился:

– На Пьяне твой слуга разгромил русское войско. Не осталось у них сил, чтоб противиться! Ратники – не грибы, из-под земли не растут.

Однако князь Дмитрий на сей раз не стал полагаться на удачу. Он велел как следует разведать расположение ордынского войска, а затем, выйдя к реке Воже, занял удобное место на холме. Дно реки на переправе усыпали железными колючками, чтоб помешать вражеской коннице. Русская рать изготовилась к битве. Увидел Бегич, что не вышло застать противника врасплох, смутился и не стал переходить реку. Несколько дней стояли оба войска, не начиная боя.

В походном шатре князь Дмитрий советовался с воеводами, как быть дальше.

– Более медлить нельзя, – утверждал горячий Андрей Полоцкий. – Перейдём реку первые и ударим по басурманам!

Осторожный Тимофей Вельяминов возражал: