Князь Двинский

– Решим с сукой… – отмякнув лицом, пообещал Иван. – Ладно, по последней и хватит с хмельным. Дел накопилась прорва. А, пожалуй, соберу-ка я Думу. Заодно и отвлечемся от дурных мыслей. Но пока о случившемся никому. Дело семейное, в семье и останется. Поняли?

Суть да дело, мы еще немного выпили, после чего я испросил разрешения перебазировать Федору ко мне домой. Иван Молодой не возражал, но его отец, великий князь, было встал на дыбы, даже успел обвинить меня в недоверии. Правда, быстро угомонился, когда Август категорически заявил, что полного излечения он сможет добиться только у себя. Племяша Федора не отдали, оставили в дворце, под присмотром княжича и его личных дружинников.

Федору скрытно переправили в закрытом возке и поместили в отдельных покоях, с доступом туда только меня, Августа и Лизетт, которая так и не покинула свою госпожу и уже полностью обрусела, даже выучилась болтать на русском, как на своем родном. А местному персоналу запретил и близко подходить.

Когда вся суета закончилась, я присел рядом с Феодорой на краешек кровати.

– Ну ничего, Федюнюшка, не кручинься, воробушек. Переживем и это…

– Никуда не денемся, тятенька… – Федька скривилась и быстро села, ловко подбив подушку себе под спину.

– Куда, а ну ляг назад… – я слегка подохренел от такой-то метаморфозы. Еще мгновение назад умирала, разговаривать напрочь отказывалась, только страдальчески хрипела, а тут…

– Есть хочу! – хищно заявила Федька, пропустив мои увещевания мимо ушей. – Бульончика из рябчиков крепкого, да расстегайчиков горячих, чтоб жаром пыхали, тока из печи. И солодкого! Печенья в меду, али еще чего подобного. О! Пусть Себастьянка миндальных пирожных сотворит немедля!

– Это что за нахрен? – я растерянно оглянулся на Августа и Лизетт.

Камеристка и лекарь немедленно состроили виноватые рожи и быстренько отступил к двери.

И вот тут до меня наконец дошел смысл происходящего.

– Ах вы лиходеи… Да я, вас поганцев, поголовно перепорю, не взирая на лица…

– Тише, тише, тятя… – Федора ухватила меня за руку. – Невиноватые они…

– Так тебя не травили, выходит?

– Травили… – мрачно кивнула дочь. – Еще как. Только я дура, что ли, травиться. Давно подозревала змею ту мелкую. То как гадюка шипела, а тут дружиться наладилась, хоть к ране прикладывай. И глаза бегали, когда питье принесла. Ну я порошка, что мне Август оставил, сыпанула в кувшин, а как осадок белый выпал, сразу поняла, что отрава. Ну и пришлось изображать…

Август довольно закивал.

– Верное средство для проявления ядов. Сам составлял. Почти на все действует.

Я погрозил ему кулаком и поинтересовался у Федьки.

– А муж?

– Ваня знает… – Федора улыбнулась. – И меня поддержал.

– Ястри вас в печенку… – я невольно выругался, с доброй толикой восхищения. Нет, а хорошо ведь сыграли, ироды. За чадо свое не говорю, она с детства лицедей отменный, а от Ивана не ожидал. Ей-ей, не ожидал. Даже я ничего не заподозрил. А как изображал, стервец! Ну молодцы, молодцы, ничего не скажешь. И медикус подыграл как следует. Понятное дело, просто поднять шум при обнаружении яда было проще, но так, для отравителей и организаторов все обойдется гораздо серьезней.

– Давно пора было Ленку от двора удалять, – продолжила Федора. – Взрослеет сучка, плоть от плоти матери своей. Такая же сволочная и мурая. Понимала, что государь души в ней не чает и придумала нянькой своей прикрыться. А ту небось уже давно на тот свет отправили. Да и мамаша евоная, тварь греческая, никак угомониться не может. Подметные письма рассылает, мол подсунули государю безродную девку, и дитя подменили латинянином. А как в возраст войдет, всю Русь перекрестят. Бредятина, а на народишко действует. Да и сторонников ее еще немало при дворе осталось. Старица бдит, вовремя крамолу изводит, но до всех добраться не может. Так я доберусь! Пришло времечко!

Феодора потрясла крепко сжатым кулачком.

– Верю… – я погладил ее по голове. – Ладно, мне ко двору пора, так что давай быстро обговорим, чем тебе помочь надобно.

После разговора с дочерью, я позаботился о режиме секретности, дабы сохранить тайну Федоры, а потом отправился переодеваться для присутствия на боярской Думе. Да, черт побрал бы это Средневековье, для каждого случая переоблачаться приходится. Иначе невместно. И Русь тому не исключение.

Быстро переоделся в парадный вариант, прихватил посох и оружье не забыл, все по честь по чести: саблю, кинжал, засапожник и даже пистоли сунул за кушак. Не помешают, государевы палаты еще то змеиное кубло, чего хочешь может случится. А потом в сопровождении эскорта из оруженосцев и десятка дружинников отправился решать государственные дела.

Заседание еще не началось, государь запаздывал и все тусовались в предбаннике, просторной комнате перед тронным залом

Состав Думы почти не изменился с моего первого визита. Все те же лица, только Старица добавился, да еще воевода князь Холмский, который в прошлый раз отсутствовал, воевал кого-то.