Князь Федор. Меч Тамерлана

Дружинник вымученно улыбнулся — но общее напряжение не покидает воев; вязанки действительно начали разгораться все быстрее так, что пламя поднялось выше бортов! Ругнулся один из ушкуйников, прикрывающих парус — огонь уже лизнул его щит… Но не иначе как Господь услышал наши молитвы: вдруг ощутимо дунул попутный ветер, мигом воздев парус — и ушкуй одним рывком вырвался за пределы «пятна» горючки! Кстати, понемногу затухающей…

— Все братцы, руби!

Несколько дружных, энергичных ударов топорами — и все веревки, держащие «противопожарные» связки вдоль бортов, лопнули; плюхнулись в воду горящие ветви… А наш ушкуй продолжил свой бег по речной глади как ни в чем не бывало!

Все, теперь только вперед, к слиянию Сосны с Доном… А уж там, развернувшись против течения «Батюшки», мы поднимемся наверх — спеша к Лебедянскому броду, обязательному на пути татар.

Должны, должны мы успеть перехватить хотя бы хвост ордынского обоза прежде, чем поганые его минуют!

Глава 21 Переговоры

Червень (июнь) 1382 года от Рождества Христова. Лебедянский брод, «гуляй-город» Елецких ратников.

Князь Федор Елецкий.

…- Ждем, братцы, ждем… Еще немного… Бей!!!

Град колотого щебня, извергнутый залпом четырех бомбард, жестко хлестнул по скачущей к крепости татарской коннице — и разом смел несколько десятков лучников с лошадьми!

— Стрельцы… Бей!!!

Пушки не могли целиком накрыть всю массу сближающихся с нами всадников — но это сделали четыре с половиной сотни арбалетных болтов… Уцелевшие нукеры в ужасе откатились назад — в то время как оставшиеся по ту сторону реки ордынцы только и успели добраться до середины брода, после чего бесцельно развернули назад. И даже имеющиеся у поганых тюфенги ничем не могут помочь ворогу!

Как же все-таки вовремя мы успели к переправе татарского обоза…

К Лебедянскому броду мы подошли практически сутки назад — чтобы еще издали заприметить на реке десятки больших и малых возов, телег и кибиток, медленно тянущихся через Дон. Разглядев же мою флотилию из более, чем трех десятков ушкуев и стругов (паруса мы убрали заранее), татары наверняка не поверили своим глазам!

Но поверить пришлось — как только с идущих впереди кораблей ударили пушки, в лохмотья размочалив сразу три воза каменными ядрами! Еще два «снаряда» ушли в молоко — но следом по поганым хлестнул рой арбалетных болтов…

Мы успели.

В последнем, впрочем, есть не только заслуга гребцов (впрочем, гребли ведь все вои, включая и меня!). Приблизившись к броду, мы разглядели немногие уцелевшие бревна надолбов, торчащие из земли у восточного берега реки. А подле них и несколько тел павших на переправе казаков, сплошь утыканных срезнями, словно мешочки для иголок… Похоже, плотность стрельбы степняков в решающей схватке была просто страшной — а вот защитников брода, как видно, осталось не столь и много. Судя по лишь нескольким телам в стороне от дороги… Да, татары наверняка с легкостью их смели — и все же пусть ненадолго, но казаки ордынцев задержали. Ибо если ворог смог сконцентрировать крупный отряд лучников на переправе, то следовательно, к решающей схватке с казаками подошли основные силы татар… А вот летучие отряды степняков, относительно немногочисленные, самостоятельно через брод не прорвались.

Н-да, защитники брода подарили нам необходимое время — и мы сумели воспользоваться этим даром, ударив по ворогу на переправе прежде, чем татарский обоз целиком миновал Дон! Ордынских обозников мы напугали страшно: кто-то, забыв обо всем, ринулся прочь с брода — а кто-то наоборот, вцепился в постромки, пытаясь как можно скорее вытолкать из воды груженые телеги, заодно подталкивая их сзади… Но смелых лучников среди поганых не нашлось — те, кто попал под наш первый удар, даже не пытались отстреливаться.

Однако, когда мы уже вплотную приблизились к переправе, с западного берега вдруг ударили пушки! Серьезно! Каменные ядра врезались в борта следующих впереди ушкуев, успев повредить три судна разом… Но близость к броду и сам факт того, что Дон у места впадения в него Лебедянки относительно узок, позволил нам обойтись без лишних жертв. Татарам мы ответили из собственных бомбард и арбалетов — и спешно причалили к низкому, восточному берегу реки, принявшись сноровисто вытаскивать корабли на сушу…

Как бы то ни было, использование ордынцами артиллерии меня крепко впечатлило.