Князь Федор. Меч Тамерлана

В известном мне варианте истории, когда Тамерлан явился к стенам Ельца, он не стал дробить войско — а захватил-таки стольный град удельного княжества, прождав под его стенами целых десять дней. Честно? Я был уверен, что хан поступит также — но он принял куда более мудрое решение применительно к данным обстоятельствам… Более того — даже с разделением сил и потерями на бродах у него осталось по меньшей мере два полноценных тумена. Уверен, Твердило Михайлович и Тимофей Болдырь попьют ворогу крови, и дружинники с казаками задорого продадут свои жизни… Ну пусть потери татар в сече с моей дружиной будут даже три к одному (в лучшем случае!) — все одно на выходе у Тохтамыша сил как минимум вдвое больше, чем сейчас у Дмитрия Иоанновича. Великий князь еще сумел бы задержать татар на бродах через Оку — или хотя бы защитил Москву, переждав осаду за белокаменными стенами кремля… Но ордынцы практически наверняка опередят его дружину.

И что тогда⁈

Думать об этом как-то не хочется… В лучшем случае повторение сценария 1382 года — восстановление ленной зависимости от Орды и обязательная дань при сохранение великокняжеского ярлыка за Донским и его потомками.

При тотальном разграблении Москвы и истреблении ее жителей, а также подрывом производственных мощностей уже сформировавшегося ремесленного центра…

В худшем же… Дмитрий и семья его погибнут — а Русь ждет объединение под властью Литвы. И пусть сейчас в ней правит православный, прорусски настроенный князь Андрей Ольгердович, в чьих венах течет также русская кровь. Но кто может гарантировать, что поколение другое спустя к власти не придет прокатолическая партия с государем-католиком во главе?

Да и кровь потомков даже Андрея Полоцкого решающего значения не имеет. Ягайло вон тоже можно назвать наполовину русичем по матери, хотя гад тот еще…

В общем… В общем, крепко подумав, я пришел к выводу, что повлиять на развитие событий измененной мной же истории, у меня теперь есть только один шанс. И тем важнее им воспользоваться, коли все происходит наяву — в реальном мире, в реальной истории моего народа и моей земли…

— По ладьям!

Ушкуйники и стрельцы-ротники принялись без особой суеты, но и без промедления занимать места на судах. Эх, было бы ушкуев и стругов побольше, можно было взять с собой хоть весь гарнизон, а так… Я шагнул к новоиспеченному воеводе — и крепко обнял Михаила, рискнувшего остаться во главе обороны города:

— Брат… Ты не представляешь, как мне жаль расставаться с тобой!

— И мне княже… И мне.

Мы соприкоснулись лбами, сцепив объятья…

Мишина семья вместе с моей, и семьями прочих моих дружинников отбыли в Нижний Новгород под конвоем ушкуйников Федора Косого. Вот только кружной путь по Прони, а затем и Оке (да еще и против течения!) не столь и быстр… Так что Михаил кровно заинтересован в том, чтобы нам удалось еще хоть ненадолго задержать врага. И он с радостью пошел бы с нами, с великой радостью!

Но после того, как Федор убыл с вятскими повольниками, после ухода Твердило и Тимофея, в городе осталось совсем немного авторитетных вождей, способных возглавить эффективную оборону. И тем самым приковать к себе те значительные силы татар, что осаждают ныне Елец… В сущности это был я, Дмитрий Шуй — и сам Михаил, постепенно выросший из старшего дружинника в человека, способного вести за собой людей и принимать решения. Плюс близость к князю, как никак… Дмитрия я не мог оставить в городе — по той простой причине, что он непосредственный командир ушкуйников и их истинный вождь, душа отряда. Кроме того, его авторитет максимален именно среди повольников.

Я также не мог остаться — ибо отрядам ушкуйников и новоиспеченных ротников нужен единый лидер… К тому же вряд ли кто-то, кроме меня, сумеет реализовать мою задумку в полном соответствии со свежеиспеченным планом — родившимся в голове после целого дня тяжелых раздумий…

Вот и вышло, что оставить во главе обороны я могу только Мишу — причем, несмотря на все риски, положение новоиспеченного Елецкого воеводы не столь и отчаянно. Да, после нашего ухода у врага будет уже шестикратное превосходство. И да, у меня нет никакой веры в то, что земляную стену в конечном итоге удастся удержать, тем более без пушек — ибо пять последних бомбард мы забираем с собой, оставив артиллерийский наряд лишь в «Сестрах»… Но, по крайней мере, защитникам «земляного города» есть куда отступить — а в остроге Каменной горы и уже в самом кроме имеются подземные ходы, ведущие в Лучковский лес. И, когда оборона «земляного города» падет, уцелевшие ратники смогут спастись в тайном лагере в лесу; ход же можно будет обвалить, как только последние защитники Ельца покинут крепость.