Князь Гиперборейский

— Да, такое правило существует, но есть подозрение, что полиция манкирует своими обязанностями, и за взятку не вносит в реестр прибывающих тех, кто ее дал, по разным причинам, — Архивариус кивнул официанту, принесшему заказ. Кинул в чашку два куска сахара, аккуратно взболтал, гоняя ломтик лимона по кругу, потом сделал осторожный глоток. — Утверждать о правдивости информации не буду. Это интуитивное предположение, основанное на разговорах водителей. Кто же правду скажет?

— Я согласен даже на часть базы, — Никита откинулся на спинку пластикового стула, опасно заскрипевшего от такого безобразия. — А вот списки прибывших на самолете для меня куда важнее. Почему-то уверен, что именно там находятся искомый мне человек.

— А если он прибыл не один? — Архивариус снова приложился к чашке. — Под другой фамилией? Предъявил паспорт подданого Российской Империи, спокойно прошел таможню и растворился на улицах Новохолмогорска.

— И такое может случиться, — не стал возражать Никита и переглянулся с Олегом. — А откуда вам известно, что я ищу иностранца?

— Мой работодатель намекнул. У вас какие-то серьезные разногласия с одной влиятельной организацией. Поэтому есть опасения, что ваш клиент или клиенты могли появиться в городе с внутренними паспортами. И почему именно сюда, а не в Северодвинск?

— В Новохолмогорске работает иностранная агентура, и на месте Доменико Котеза я бы, в первую очередь, стремился сюда. А потом обычным рейсом вылетел куда-нибудь поближе к границе. Внутренние перемещения ИСБ особо не отслеживает.

— Доменико Котез? — Архивариус задумчиво хмыкнул. — Вот, значит, кого вы ищете. Сначала это был некий британец Арчибальд, потом некий Гольц. Результатом вашего любопытства стала гибель нашего сотрудника. Я более чем уверен, что его убили из-за вашего интереса.

— Пытаетесь вызвать у меня чувство вины? — Никита умел сохранять спокойствие, только глаза налились чернотой. — Не надо, господин Архивариус. Мы сейчас ведем очень тяжелую войну, и гибель таких вот ребят, увы, неизбежна. Гольц, кстати, тоже погиб. Не успел я его выпотрошить. А он точно был связан с Инквизицией. Поэтому мне важно поймать Котеза и с его помощью уцепиться за утерянный кончик нити.

— Хорошо, Никита Анатольевич, — Архивариус тоже умел скрывать эмоции. — Я понял вашу просьбу. Сегодня же вечером списки будут у вас.

— Не светитесь сами, — предупредил Никита.

— Не беспокойтесь. У вас же есть электронная почта? Пришлю одним пакетом.

— Создается впечатление, что вы, уважаемый, знаете обо мне гораздо больше, чем я собирался рассказать, — волхв покачал головой.

— На то я и Архивариус, — улыбнулся собеседник и развел руками, дескать, а как вы хотели? — А вы невероятно популярная фигура в аристократическом обществе.

Он вытащил трехрублевую купюру, положил ее на стол, поднялся из-за стола, изобразил на прощание легкий поклон, после чего ушел. Полозов взял бутылку «Славяновской», скрутил пробку и налил в стакан пузырящейся воды.

— Зря брали, что ли? — пожал он плечами и стал пить мелкими глотками.

— Надо возвращаться в гостиницу, поспать немного, — решил Никита. — До вечера мы ничего не узнаем.

— А если этот гад успеет смыться до вечера?

— Мы даже не уверены, что он через Новохолмогорск попытается сбежать, — Никита вздохнул и сделал знак личникам, чтобы те собирались. — Придется терпеливо ждать и верить в удачу.

Вера в удачу — неплохой тренинг для эмоционального состояния, если нервы не в порядке. Полозов и сам мог кого угодно поучить психологической стабильности, но Никита его переплюнул. По возвращении в гостиничный номер волхв завалился спать и проснулся только в шесть часов вечера, потом погнал всех в столовую гостиницы, находившуюся на первом этаже.

После легкого и неплохого ужина снова поднялись в номер, и Никита стал звонить своим женам, шутил, интересовался делами и здоровьем детей, спросил про машины, не разбили ли их еще. Потом долго хохотал, выслушивая гневную женскую отповедь.

И резко попрощавшись, стал просматривать какую-то информацию. Полозов, вернувшийся в комнату как раз к этому моменту, сразу понял, что Архивариус сбросил список. Сев в кресло, Олег развернул свежую газету, купленную по случаю, и постарался вчитаться в написанное. Получалось плохо. Нетерпение так и рвалось наружу, выливаясь в постукивание пальцев по подлокотникам и покачиванию ноги.

— Восемнадцать иностранцев и сто сорок один подданный Российской Империи, — сказал Никита, оторвавшись от изучения материала. — Среди них фигурируют наши фамилии, поэтому их сразу отбрасываем. Из восемнадцати иностранцев пятеро британцев, четыре шведа, четыре ляха… вот интересно, трое из Поднебесной — этих тоже выкидываем. Явно кто-то из Триады прощупывает возможности финансовых афер в Новохолмогорске. Мы с ними потом разберемся. Так, кто еще? Немец и чех. Все. Из этих восемнадцати шесть женщин. Значит, теоретически, Котеза нужно искать среди семерых. По британскому шведскому или польскому паспорту.