Князь Гостомысл – славянский дед Рюрика

Гостомысл внимательно посмотрел на своего третьего сына. Вырос как-то незаметно, всегда в тени брата находился, не высовывался, не выделялся. За делами никак не удавалось поговорить с ним на серьезные темы. Так, погладит иногда мимоходом по волосам, скажет ласковое слово – вот и все общение. А кто мешал побеседовать по душам, выяснить, чем живет этот скромный, неприметный юноша, его сын? Все как-то не хватало времени, а Немир своим поведением не заставлял его ни о чем беспокоиться, чтобы, бросив все дела, завести задушевную беседу, порасспросить о его желаниях и устремлениях. А ведь сыну много лет. Если Вольнику стукнуло семнадцать, то Немиру на год меньше, значит, все шестнадцать. Согласно русским законам, привезенным из Русинии, он может вступить во владение имением, идти на службу или на войну, а также жениться. Удивительно, в эти годы он, Гостомысл, чувствовал себя совсем взрослым человеком, а сына считает чуть ли не мальчиком... Нет, нельзя больше держать его около себя, так всю самостоятельность в нем угробишь, вырастет каким-нибудь беспомощным, не способным на что-то серьезное человеком. Надо давать больше самостоятельности, пусть сам пробивает себе дорогу в жизни.

И Гостомысл ответил:

– Правильно, сын. Отправляйся с братом в Гнездов. Я накажу Вольнику, чтобы он посвящал тебя во все важные дела. Вместе обмозговывайте и решайте.

А когда он ушел, подумал: «Хорошо, что сыновья вместе поедут. Будет Немир сдерживать Вольника от зазнайства и необдуманных решений».

Четыре дня пути от Новгорода до Гнездова промелькнули незаметно, как сказочный сон. Погода стояла как на заказ, солнце жарило во всю силу, братья успевали и насладиться скачками на конях, и отдохнуть от долгой верховой езды на возках, а во время стоянок на берегах речушек и озер вдоволь накупаться и даже порыбачить. По вечерам слуги разжигали костры, варили в котелках еду, которая на вольном воздухе казалась особенно вкусной!

Братьев в Гнездове встречал сам Ставр. Вольник по разговору с отцом представлял его человеком с узкими глазками и хитрым, бегающим взглядом. Но хозяин селения оказался сорокалетним представительным мужчиной, медлительным в движениях, а глаза у него оказались большими, открыто смотревшими людям в лицо. Нет, ничего такого, что бы изобличало в нем шельму, не было! И Вольник тотчас отбросил все прежние подозрения и полностью доверился этому внушающему почтение воеводе.

Братьев поселили в небольшом, стоящем на берегу реки доме. Тотчас с дороги все были отправлены в заранее натопленные бани, а потом в воеводском доме устроен торжественный ужин с обильным угощением и музыкантами.

Шум пьяных голосов и бьющие по ушам звуки труб, свирелей и барабанов братьям скоро надоели, они перемигнулись между собой и, пользуясь тем, что Ставр отвлекся беседой с каким-то купцом, незаметно выскользнули из сеней. Всей грудью вдохнули свежий прохладный вечерний воздух и устремились к реке Кунье, где на лугах собиралась молодежь. Вот где было настоящее веселье, а не в этих тесных стенах среди разгулявшихся пьяных мужчин и женщин!

На лугах собирались парни и девушки не только из крупного торгового Гнездова, но и окрестных селений, поэтому народу было много. Не столько, конечно, как на берегах Волхова, но гораздо больше, чем ожидали братья. Гулянье еще не начиналось, молодежь кучковалась, переговаривалась, переглядывалась, иногда вспыхивал смех, кто-то заводил песню, где-то играла свирель. Все это волновало и будоражило, заставляло сердца биться тревожно и учащенно, однако шагали они медленно и степенно, как подобает уважающим себя парням.

Все уже знали о приезде княжичей, их с нетерпением ждали, а теперь открыто, без стеснения и с любопытством разглядывали. Вольник с детства привык ко всеобщему вниманию, поэтому нисколько не смущался. Он спокойно шел и поглядывал на девушек, привычно выискивая среди них красивых и привлекательных. Таких было много, но они не волновали его душу. И вдруг он заметил необычную девушку, не русую и светловолосую, как все, а черноволосую и чернобровую. Это была такая редкость в здешних краях, что он остановился и внимательнее посмотрел на нее.

Девушка спокойно глядела на него большими глубоко посаженными темными глазами. Но потом вдруг искоса, сквозь узкий прищур глаз кинула на него заинтересованный и призывный взгляд, и глаза ее, как ему показалось, заискрились, а взгляд их стал лучистым. Она шаловливо повела плечами и тихо, будто про себя, рассмеялась. Вольник как встал, так и остался стоять, не в силах оторвать взгляда от этих сияющих глаз.

На него наткнулся шедший в задумчивости Немир.

– Ты чего застрял? – удивленно спросил он.

– Я? – очнулся Вольник и ответил поспешно: – Да ничего, просто так.

И тронулся дальше. Сзади он услышал девичий смех, который заставил трепетать его сердце. «Какая красавица, какая необыкновенная прелестница!» – восторженно шептал он про себя, ничего не видя вокруг; перед ним стояло лицо чудесной незнакомки.