Князь из десантуры

– Думается мне, ты наговариваешь на бека Чатыйского куреня, моего верного друга. Он даже умолял меня взять наложницей любимую дочь-красавицу. Ну ладно, правда или кривда твоих слов очень скоро всплывёт, как брошенный в воду кусок масла. А вот то, что его багатур, рыжий русич, на самом деле прислан из будущих времён – ерунда. Разве время – это улица, чтобы по нему шататься, куда хочешь? Или ты выдумщик, или лжец. В любом случае твой язык заслужил наказания. Какое ты выберешь: просто его отрезать или залить в глотку кипящее масло?

Гость ошарашенно молчал. Неожиданно на выручку пришёл шаман:

– Дозволь мне сказать, великий хан? Он не лукавит. Русич действительно прибыл к нам через дыру во времени. Очень может быть, что его вызвал сам Тугорбек, используя чародейство.

– Зачем? – поразился Котян.

– Пока я этого не знаю. Но вдруг – для помощи в своих чёрных замыслах? Что умеет пришелец из чужих времён, каким могуществом обладает? Вспомни, как он смог побороть твоего десятника-персиянина, не знавшего поражений. Напавший на Дмитрия после схватки человек сделал это не просто так, а стремился защитить нас от ужасного чужака.

Хан уже не пытался скрыть своё волнение и удивление:

– Значит, Тугорбек, возжелавший власти, тайно занялся злым колдовством и вызвал этого рыжего пришельца из будущего? А сарацин со странным костяным оружием хотел чужака убить, но ему помешал невесть откуда взявшийся франк? Загадочные дела происходят в моём городе! Но кто тогда позвал на помощь сарацина? Неужели ты, Сихер?

Шаман многозначительно улыбнулся, но ничего не ответил.

– Хорошо, мы поговорим об этом с глазу на глаз. И решим, что делать с предателем дальше, – сказал Котян и обратился к гостю: – Видимо, я был не прав, ругая тебя. Тугорбек будет жестоко наказан за измену и опасное колдовство, а ты получишь награду. Говори, чего же ты хочешь?

Доносчик глубоко поклонился. Произнёс:

– Великий хан, я хочу стать беком Чатыйского куреня. И получить в жёны красавицу Юлдуз.

* * *

Лекарство сразу помогло, остановив заражение, а сгнившие куски руки шаман отрезал ножом. С тем, что ноги не слушаются, Бадр уже смирился. Его переселили в шатёр Сихера. За покалеченным теперь ухаживал специальный слуга, кормили с ханского стола. Повеселевший хроналекс выслушал просьбу шамана, согласно кивнул:

– Да, я изготовлю такое зелье. По берегам рек у вас растёт трава, которую вы называете утиными лапками, а греки – аконитом. Пошли людей, пусть накопают мне корней большую корзину. А лучше две, ибо после зимы сила растения уменьшилась. Ещё нужен мёд и хорошо прожаренная баранья нога.

Внимательно слушавший шаман удивился:

– Эту траву я знаю. Будет нелегко её искать по высохшей стерне, но справимся. А остальное зачем?

Защитник Времени злорадно ухмыльнулся:

– Мёд – чтобы отбить горечь варева. А мясо – мне. Надо набираться сил. И тебе придётся отплатить мне за услугу.

Слуга Тенгри согласно кивнул:

– Что я должен сделать, Бадр?

– Ты станешь моей утраченной рукой. Помощником. Искусством быть хроналексом способен овладеть не каждый, и обучение длится долгие годы. Но сейчас это не нужно. Ты закончишь то, чего не удалось мне – обезвредишь рыжего русича.

– Ну, это проще простого, – оскалился Сихер, – пошлю двух ловких ребят с ножами. Или из придорожных кустов его поразит меткая стрела.

– Нет! – Бадр почти закричал. – Простое убийство не решит главного – не заштопает дыру во времени! Нужен особый ритуал и специальное остриё. Я научу тебя, какие слова сказать перед ударом.

– А оружие?

Хроналекс внезапно погрустнел. Тихо произнёс:

– Не торопись, кыпчак. Это оружие обойдётся мне недёшево.

* * *

Мастер нашёл дерево, когда оно ещё было юным побегом. Отметил его и следил, как растёт, пьёт сок земли и дышит ветром. Помолившись и принеся в жертву лисицу, срезал в назначенный, только ему понятный день. Закреплённый специальными колышками, неспешно обтёсанный ствол всё лето высыхал, запоминая нужную форму.

Потом умелец долго выбирал подходящие рога, вырезая из них пластины. Используя по древнему рецепту сваренный рыбий клей, укреплял ими «живот», а бычьими жилами – «спинку» лука. Обмотал лёгкой берестой, пропитанной секретным отваром. Раскрасил, чтобы яркий цвет радовал глаз, и отдал лук тульнику – снимать мерки, делать налучье. А за стрелами – это уже к другому мастеру.

Что красивей лука, готового к делу? Плечи плавно изогнуты – будто лебединые шеи, рукоять так и просится в ладонь!

– Левая рука – как копьё: смотрит в сторону врага, не шелохнётся, – учил Хорь, – а у правой локоть приподними вверх. Да не так, тетёха! Выше. Указательным и средним пальцами захвати тетиву, большим пальцем их прижми, как в замок. Левой рукой выводишь на цель, тянешь правой к щеке, как дотянешь – стреляй сразу. Да не рви пальцы – отпускай тетиву, будто птицу на волю. Ну, давай.

Дмитрий, весь в поту, тихо ругался: лук никак не хотел слушаться чужака, словно норовистый конь. То, что играючи давалось броднику, никак не получалось у русича, хотя мышцы вздувались буграми и руки дрожали от усталости и непривычного напряжения.