Князь Изгой

Ничего, сам силой не обижен, да и богатыри справлялись, хотя и не без труда. Болты кованные, утяжелённые, с шляпкой, обмотанной войлоком и тряпками. В усадьбе баб и детей полно, а устраивать «кровавый» штурм, как тут принято, в планы не входило. Тяжёлый болт «глушит» человека в доспехах. Прилетает, как от хорошего удара кувалдой. Прежде чем идти на дело потренировались пару дней. Слаженность, условные команды и стрельбу по силуэту отработали. Приёмчики ребятам хитрые показал, да узлы разные, чтобы быстро вязать. Про узлы то они и без меня знали, а вот про готовые скрутки на руки и шею нет. Мне их армейские разведчики поведали, такую скрутку накинул, затянул и готово. Куда быстрей, чем вручную пленных связывать.

Днём в город заехали и до ночи в захоронке сидели. Первым Вячко отправил, тот вёрткий как змея. Он цельный час в дровне мусор крепил, чтобы большие дяди без шума пролезли. «Скафандры» отличные вышли, двигаться совсем не мешали. Малец вовсе не дурак, знал на что шел, ибо пообещал и его, и его мать с семьей из долгов выкупить.

Вячко, до того седмицу боярских собак прикармливал, потому, тех кто вокруг, да по двору бегали «угостили», а тех, кто на цепи были Никита снял. Ночью, при свете Луны! Я над этим голову ломал, а оно вон как легко вышло. Данила не зря говорил, что он лучший лучник во всём граде. Фух. С собаками вроде вопрос решили.

Никита со стены страхует, Вячко — с крыши амбарчика. Если какая беда, сигнал тряпицей подаст. Я первый, за мной Горын, замыкающим Тихоня. Арбалет заряжен, а когда в чёрном, да вдоль стен медленно идёшь обвязанными в тряпицу мягкими сапогами попробуй, угляди, да услышь. Немного свезло, что сам боярин, ещё вчера с частью дружины съехал в неизвестном направлении. Подходим к воротам, прицеливаемся. Даю отмашку и пара болтов с тихим шелестом уходит в шлемы сидящих у костра гридней. Промахнуться с шести метров сложно. Оба как кули валятся в снег. Подбегаем, связываем, кляп в рот и снова сажаем у костра. Пару минут, и прежняя картина полностью восстановлена, словно ничего и не было.

В каком из домов живут гридни — не знаем. Из углового дома в терем нырнул челядин с ведром. А как обратно пошёл, Горын его жестким ударом сбил, да подхватил субтильного мужичка как полено, под мышку. Экспресс допрос не вышел, как только «черти» заговорили, мужик, и без того чуть не наделавший в штаны, впадает в полную прострацию. Пожалуй, с этими масками малость пережал. Ладно, делать нечего, даю отмашку и идём в первый барак. Как назло, в нём оказались только челядь, да бабы. В темноте особо непонятно кто есть кто, но зачищали аккуратно. Мужикам по лбу да вязать, бабам же кляп в рот.

— Ежели шуметь будешь, с собою дитя утащим, вняла?!

Слова, произнесенные «нечистым», действовали безотказно и те сидели словно мыши из всех сил успокаивая орущих детей. Работали с «Горыном», Тихоня сторожил. Зачистив оба этажа, нашли разговорчивого «языка», что при виде ножа поднесённому к глазу, выдал нам полную подноготную.

Похоже какой-то шум всё же был, ибо когда мы открыли дверь дружинной избы, столкнулось нос к носу с одетыми в броню кметами. Те, увидев нечто, застыли раскрыв рот и не успели среагировать на удары, а били их уже куда жестче. Первую пару вяжу, а Горын сошёлся в схватке со могучим воём в одной рубашке и коротким копьецом. С дубинами ушкуйник работает виртуозно, чувствуется рука мастера. Ушатывает противника градом ударов по рукам и жёсткими тычками боле длинной дубины очень быстро.

Следующая тройка выбежала с мечами. Первого арбалетный болт Тихони бьёт аккурат в широкую грудь, со вторым сцепляется Горын. Сам же отправляю шипящую фосфорную тряпку-кулу в третьего. Молоденький кметь шарахается от неё, как чёрт от ладана. Увесистая дубина, да с залитым свинцом бьёт по руке, пусть и защищённой кольчугой, жёстко… Отчетливо слышу хруст, добавляю окованным сапога в берцовую кость, после жёстким, коротким ударом колена добиваю склонившегося воя. Этот готов.

Краем глаза замечаю какое-то шевеление у крыльца терема. В темноту, наугад отправляю болт, а после натягиваю тетиву и ещё один. Схватка перемещается ко входу в терем откуда-то вбегают мужики в овчинах, с вилами и рогатинами. С этими вахлаками они и сами справятся. Не смотря на габариты, Горын и Тихоня вёрткие как ужи и двигаются резво.

Чтобы подстраховать, смещаюсь в тень, заряжаю новый болт и контролирую вход в дружинную избу. И… Ощущаю кого-то сзади. Поворачиваюсь и вижу искаженное яростью, залитое кровью лицо и занесённый над головой меч… Не успеваю уйти. Но меч выпадает у противника из рук. Из его груди торчит наконечник стрелы, а по рубахе расплывается пятно крови. Звуки схватки стихают. Луна заходит за тучу и двор погружается темноту. Тишину нарушают лишь мычание и тихие стоны.

— Усё. Дело сделано! — Горын держится за руку, та кровит. — Зацепили малость. Крепкие гридни у боярина… Были.

— Что с Тихоней?