Князь Кий. Дорога на Тмутаракань

Из-за воеводы Борислава, необдуманно поторопившегося начать войну с касогами, русское войско надолго задержалось в низовьях Кубани. Лагерь, разбитый на небольшой возвышенности среди болот, осаждали полчища комаров. Русичей начала валить болотная лихорадка. Надо было уходить отсюда, поскорее пробиваться к морю, но на беду и сам князь слег.

Святослав метался в жару на шкурах, разостланных в его шатре, стонал и всё просил пить. Гридни посменно дежурили возле него, с тревогой следили, как тает, будто снег на солнце, князь. Осунулся и Свенельд, обеспокоенный болезнью своего воспитанника.

Где-то совсем уже недалеко ждала их Тмутаракань, близкая и недосягаемая. Месяц ревун полоскал в небе белые облака, покрывал ранней позолотой листву. Ночи стали длиннее и прохладнее, по утрам на остров наползал сырой и холодный туман.

А касоги не показывались.

4

Молодой сотник Богдан неотлучно находился при князе, готовый по первому зову прийти на помощь. Он поил его, как малое дитя, ключевою водою, которую приносили гридни, пробиравшиеся через болота и леса к ближайшему адыгейскому аулу. Он сам варил дичину и с ложки кормил больного. Недавний смерд, а ныне сотник над гриднями, он привязался к Святославу, как молодой воин к старшему боевому товарищу. А вдруг что случится с князем? Худо будет тогда Богдану, выбившемуся в сотники благодаря Святославу.

В последние дни Богдан редко виделся со Златой, ему было не до неё. Девушка сама пришла в княжеский шатёр, когда прослышала, что Святославу стало совсем худо.

- Ой боже Перуне! - тихонько всплеснула она руками, увидев жёлтое, будто восковое, лицо князя. - До чего довела лихоманка! Надо ведуна привести… Только где его взять в этих плавнях? Ой, попробую я сама что-нибудь придумать…

Она выскользнула из шатра, не замечая пристального взгляда Свенельда.

- Что за гридень? - спросил воевода, покосившись на Богдана. - Я такого будто впервой вижу.

- Это Злат, мой товарищ. Мы с ним вместе уходили из хазарской неволи.

- Злат? - седые брови Свенельда высоко поднялись. - Ой, сотник, что ты мне, старику, голову морочишь! Да это же девка!

Богдан опустил глаза.

- Молчишь? Значит, угадал я! А куда это она выскочила будто ошпаренная? Я ведь её не съем.

- Не знаю, боярин, - невнятно пробормотал сотник.

- Ну-ну, - добродушно усмехнулся Свенельд, но, взглянув на больного, серьёзно добавил: - Я пойду, а ты, гляди, с князя глаз не спускай. Уж не знаю, чем и помочь ему…

Вскоре пришла Злата. В руках она несла корчажку с каким-то варевом. По шатру разлился медвяный запах.

- Вот, сварила. Пусть князь попьёт, ему сразу легче станет. Лихоманка этого зелья боится.

- А ты знаешь, кому своё зелье принесла? - загородил ей дорогу Богдан. - Князю! А может, это - отрава?

Она повела крутым плечом, отодвигая сотника в сторону.

- Отрава? Такое зелье у нас в Тмутаракани моя бабка варила. Вот, гляди!

Злата приложилась к корчажке, отхлебнула из неё, поморщилась, засмеялась.

- Чего глядишь? Горькое, не мёд. А пить его надо.

Богдан молча посторонился. Девушка, присев на корточки перед больным, осторожно подняла его голову и поднесла корчажку к запёкшимся губам.

- Пей, пей, княже, - тихо приговаривала она, - поправишься - поведёшь нас дальше, к моему дому родному.

Приподняв полог шатра, за нею внимательно наблюдал Свенельд. Богдан улыбался, не замечая воеводы. Нет, его Злата ничего худого князю не сделает. Его Злата…

- Злата, надо и нашим гридням помочь. Есть хворые. Улеба и Звягу трясёт лихоманка, от них только кожа да кости остались.

Она блеснула зелёными глазами.

- Думаешь, я сама того не ведаю? Уже напоила…

Всю ночь Святослава мучили кошмары. То окружали князя печенеги в степи, свистел аркан над его головою, а он никак не мог от аркана уклониться, то видел он мать свою на смертном одре, наказывающую ему что-то, а что - никак не мог Святослав услышать.

А потом приснилась ему Малуша, первая любовь, подарившая князю сына Владимира. Шла она, босая, по пыльному шляху и несла на руках младенца. Святослав её окликал, но Малуша не отзывалась и шла всё дальше, туда, где дорога круто обрывалась над Днепром. Не видит она обрыва… Как остановить её, предупредить о близкой опасности? Нет, это не младенец у неё на руках, это корчага с вином. Услышала Малуша призыв своего князя, остановилась, лицо расцвело в улыбке. «Пей, пой, княже, поправишься - поведёшь нас дальше, к моему дому родному!» Где твой дом, Малуша? Давно не видал тебя Святослав, давно. Он придёт ещё к тебе, только бы вот подняться поскорее…

Исчезла Малуша. Оборвались сновидения.

К утру Святославу стало лучше. Князь потребовал к себе Свенельда.

- Долго, видать, я пролежал… А дело наше стоит. Воевода Борислав поднялся?

- Кровью изошёл Борислав, верно, уже не встанет.

- Эх, Борислав, Борислав, буйная голова! Мыслил и его посадником оставить в Тмутаракани, а он… Надобно нам поспешать туда. Выждем день - дальше пойдём.

- Слаб ты ещё, княже.

- Ничего, не пеший пойду - конь повезёт.

А ночью скончался воевода Борислав.