Князь Крымский, и прочая, прочая...

Хотя часть города и порта союзники успели разрушить. Четыре сотни морских пушек, хоть и стреляющих бомбами и ядрами по крупной цели, способны принести много беды. В порту сгорело и затонуло несколько торговых судов, большая часть батарей была разрушена. Двести пятьдесят человек из гарнизона были убиты и ранены. Для такой армады все же результат был ничтожным. А учитывая серьезные потери в боевых кораблях в этот раз, то и вовсе провальным. Плюс к этому около двух сотен убитых моряков, в три раза больше раненых. Первый успех в отражении неприятеля вызвал ликование в народе. Появилась надежда, что нам и в этот раз удастся отбиться от супостата.

Союзники такой результат лишь озлобил. Они решили ускорить переброску войск из метрополий. И здесь я отметил первые небольшие изменения от той, моей истории. Помнится, коалиция вначале войска высаживала в Турции на полуострове Галлиполи. У них там была временная база. То теперь они сразу начали перебрасывать с начала марта в порт Варну свои батальоны. И противодействовать мы им просто не могли. У Севастополя постоянно дежурили паровые корабли союзников. Даже если бы нам удалось вывести наш флот из бухты, то уже построить его в боевые порядки бы не успели. Нас бы били поодиночке. Начавшаяся война, наконец, подстегнула моряков и армию, на строительство бастионов. Работа закипела с утроенной силой. Все вдруг чудесным образом прозрели, и поняли, что война будет проходить по другому. Не забыл я и об информационной составляющей. В наших столичных газетах весьма подробно рассказывалось о начавшейся войне. Одна за одной вышло несколько статей, в которых автор с радостью сообщал, что наконец руки дошли до бухт Балаклавы, Камышовой и Казачьей. Сами по себе они весьма удобны для стоянки кораблей, обустройства причалов, военных складов для нашего Черноморского флота. Правда, из за малонаселенности здешних мест, рабочих рук не хватает. К концу лета положение выправится, и сюда прибудут строительные команды из центральной России. Вот тогда уж супостату тяжко придется!

К середине мая союзники начали уже массовую высадку своих войск в Варне. Надо было отдать должное. За месяц с небольшим в город была доставлена огромная объединенная армия союзников. Французский маршал Сент — Арно, покоритель и усмиритель Алжира имел боевой опыт, в отличие от своих союзников. У него была железная воля, и, беспринципность. В Алжире не щадил никого, действовал словно обычный мясник. Однако, результатов добивался постоянно. Как ни странно, местные племена за его лютость уважали, так как сами же поступали точно так же по отношению к слабым и беззащитным. По идее, лишь турки имели реальный опыт, они больше всех воевали с русскими, причем, не так давно. У них были неплохие полководцы не уступавшие, а может даже и превосходившие европейских генералов. Но, кичливые европейцы смотрели на своих турецких союзников, как на низких по развитию существ, практически — животных. Они этого даже не скрывали этого. Использовали на самых грязных работах. Хотя турецкий солдат не уступал по боевым качествам тем же французам. В начале девятнадцатого века у галлов была высокая репутация. Наполеон Бонапарт сумел все же создать сильную армию. Хотя они потерпели оглушительное поражение от русских войск, а, немного погодя от союзников при Ватерлоо, пока еще флер задир и бойцов с них не спал. Ничего, скоро немцы расколошматят их вдрызг. А Россия, набрав в кулек семечек, сядет на скамеечку, и станет наблюдать за представлением в европейском гадюшнике, исподтишка поддерживать пруссаков, снабжать их свежими разведданными. А подлые англичане и не подумают придти на помощь своим вчерашним союзникам. Зачем бриттам конкуренты?

Мало того, не смотря на всю мерзость островитян, галлы вновь лягут под лимонников, кои после победы Пруссии вновь начнут казаться их союзниками. Вот только теперь нам, ну, никак нельзя вступать в долбанную Антанту. Ведь после окончания Первой мировой войны, выгодополучателем опять же останутся англосаксы. А фундамент будущей Антанты закладывается здесь, в Крымской войне. Первые фигуры на шахматной доске начали расставлять в середине девятнадцатого века, задолго до 1914 года.