Князь Левой Реки

– Ты похож на папу, – заплакала Ольга. – Иван…

Мощный удар пробил окно, обрушив раму и кирпичи оконного проёма в помещение, и сквозь образовавшийся вход влетело чёрное чудовище. Фельдшер и санитарка с воплями упали на пол, а Ольга спрыгнула с кресла, крепко держа сына у груди. Секунда ушла, чтобы схватить скальпель с подноса.

Волк уже летел на неё! Ольга закричала… и всё закрыла кровавая пропасть его пасти. Вся рука девушки и ключица провалились в неё, разрываемые болью, но Ольга повернула запястье внутри, рассекая острым лезвием плоть, и чудовище жутко захрипело.

Вурда возник позади него, обращаясь в человека, перехватил волка за шею, чтобы оторвать от Ольги. Но тот вывернулся из захвата, снёс ворлака всей грудью и внезапно… ринулся в окно. Из пасти у него хлестала кровь! Рана была не смертельная, но девушка всё-таки нанесла глубокий порез. Хар захлёбывался кровью. А когда глотка залита, – то дышать нечем, значит, и сражаться нельзя. Вурда вскочил было за ним, но…

– Вурда… – прошептала Ольга, выпуская из слабеющих рук сына.

Голос у неё пропал. Оборотень подбежал к ним, обнял обоих.

Ещё мгновения ночь за окнами разрывали звуки боя, но вот они стихли. Больше никто не рычал, и не тряслись от ударов стены.

Северсвет распахнул дверь, вытер кровь с лица:

– Все живы?

Вурда сидел на полу, держа на руках Ольгу и ребёнка.

– Подойди, – сказал он.

Северсвет подбежал к ворлаку и замер, сам увидев… Клыки волка прошли насквозь через грудь и шею девушки. Хриплые вздохи были последними.

Ольга сжала ладонь Вурды, посмотрела на сына, прошептала:

– Иван.

Оборотень опустил голову:

– Хорошо.

– Береги…

Голоса у девушки не стало. Только губы двигались, беззвучно показывая её слова.

Оборотень стер слезу:

– Буду.

Ольга улыбнулась:

– Обещал.

Её взгляд погас.

С улицы проём выбитого окна озарил золотой свет пламени. Оставлять тела навийских волков было нельзя, только сжечь дотла. Так что оборотни развели костёр.

А Вурда ещё минуту не мог подняться. Потом передал Северсвету ребёнка, чтобы встать и отнести Ольгу на кушетку. Положил её, опустил её веки, и стоял с ней, пока остальные сожгли на костре тела оборотней, пока растёрли в ладонях порошок дурман-травы, и дали вдохнуть его фельдшеру и санитарке. Напуганные до полусмерти женщины заснули. Заснули, чтобы забыть всё, что видели.

Вурда сходил в кабинет фельдшера, нашёл бумагу и ручку, написал имя Ольги, её фамилию и адрес. Ведь никто не будет знать, что произошло на самом деле. И никто не вспомнит, откуда появилась эта женщина и почему здесь умерла.

Северсвет ждал оборотня с ребёнком на руках.

– Светает, надо уходить, – сказал он и вдруг отогнул краешек простыни, закрывающей маленькое личико. – Посмотри на него.

Вурда наклонился над мальчиком.

– Какой взгляд, – поразился он, увидев ярко-голубые глаза младенца, но потом, улыбнулся, кивнул: – Цвета воды великой Реки, истинно её князя.

* * *

С первыми лучами солнца в поле открылись Полано-Рилевские врата. Целитель Фаровль и поляницы охранницы, уже порядком уставшие ждать, да и нервничать, пошли навстречу.

Меж стволов двух деревьев, сплетённых друг с другом ветвистыми кронами, из внешнего мира вошли оборотни.

– Фаровль, – приветствовал целителя Вурда и протянул ему младенца, завёрнутого в простынь, пропитанную кровью.

Фаровль быстро обернул ребёнка шубой, проверил дыхание, пульс.

– Всё хорошо, – кивнул он.

– Я и сам всю дорогу слушал, – усмехнулся оборотень. – Сердце сильное. Будто барабан ритм отбивает, торопится.

– Это хорошо, что торопится, – сказал целитель, – значит, весёлую музыку играет.

Он взглянул в широко раскрытые голубые глаза младенца, и сам улыбнулся:

– С возвращением домой, князь.

Глава 1. Принёс ветер весточку…

Семнадцать лет спустя

Какое княжество было, какие земли. Во всей долине Велиречи, которая раскинулась от Вулавала до Вограда, самое сильное. Великолепная столица на широкой Матушке-Реке, что несла свои воды с левого склона горы Аркуда, охватив собой и притоками всю левую сторону долины Велиречи. Пролегла Левая река меж землями белых волков и людей и никого не разделила. Наоборот, княжеств, дружнее Вулавала и Рилевы, не было. Много народу на этих землях жило, и никто беды не знал. А князья свято следили за процветанием и порядком.

А потом полугода хватило. Полугода войны. Поля выжжены на сотни километров чёрными драконами, города разрушены в прах. Только столица – город Рилева, осталась в руинах, а остальные селения в пыль обращены и по ветру развеяны. Сколько людей на землях этих полегло…

Левая Река тогда кровью текла, пока от горя страшного совсем не измелела.

Княжеский род Рилевы истребили. Даже через много лет после войны Навийские твари, люто ненавидевшие их за своё поражение, вели на них охоту. Как не спасали, ничего не уберегло. Так что теперь, от былой славы и величия княжества Левой Реки, его столицы и князей Рилевичей ничего не осталось – всё пылью стало.

Данила ужаснулся, думая об этом. По сравнению с бедами княжества их собственные казались не такими уж и страшными, хотя… это как посмотреть.