Князь мертвецов-2

— А кто-то доводит до всего этого… — она снова кивнула на окно — там старый Альшванг лупил рукоятью паро-беллума по голове одного из налетчиков, а второй в этот момент поднимал над ним топор. — И получает земли и золото… или что там ценится в нынешнем мире… акции и банковский счет? А потом говорят: злая смерть… ужасная смерть… несправедливая смерть… Будто все вот это… — она махнула рукой на разоренный двор. — Я, а не они сами!

Альв извернулся в воздухе, поворачиваясь так, чтоб об мостовую грянулся его противник.

— Я слишком долго не вмешивалась. С тех самых пор, как мертвые перестали толпами бродить по земле. — Морана разглядывала разоренный двор как картину за стеклом. — Не знаю, как много еще времени пройдет — десять лет, двадцать… Но дело идет к чудовищных размеров переработке! Брат пойдет на брата, сын на отца, жена на мужа… — она повернулась к Мите и уставилась на него огромными, полными абсолютной, непроницаемой, болезненной тьмы глазищами. — А там, глядишь, и снова, как в позабытые людьми времена, заскрипит, перекосится колесо, что вечно вертят Морана и Жива, и орды не-живых опять побредут по земле. Полагаешь, в этих обстоятельствах я не имела права подобрать оставленное душой тело одной из моих Внучек, как… как нищая подбирает выброшенное платье?

— Этого не может быть. — Митя упрямо набычился. Потому что иначе… иначе приходилось признать, что общеизвестные истины вовсе не были истинами, а он сам… напрасно злился все эти годы. Ну, почти напрасно…

— Моя мама… Рогнеда Меркулова-Белозерская была слабосилком! Почти без Мораниной… без твоей Силы! Как это может быть, если она — это ты! То есть, ты — она!

— Что было, то взяла, с тем и жила. Так даже проще, не приходилось бояться, что Сила вырвется из-под контроля. — небрежно отмахнулась она.

— Но… но… но… — теперь Митя уже не смотрел в стекло. Он повернулся к ней и глядел только на нее, не отрываясь. — Это значит, что… мой отец… был женат на… на самой… на…

Они долетели разом. Погромщик, которого выкинул альв. Сам альв сверху. Показалось или и впрямь был слышен сухой треск ломающихся костей?

— Он был женат на мне. — сказала Смерть. — Я его выбрала.

— Но…

Рулон белоснежной ткани развернулся, и его складки медленно и плавно опадали на лежащих — будто накрывая их саваном.

— Мальчик мой! — укоризненно перебила она. — Я все же Темная Дама, даже если мое воплощение не слишком красиво и не наделено великой Силой. Я бы заполучила любого, кто мне подошел, но твой отец… Подходил идеально! Трезвомыслящий циничный карьерист… в душе одержимый неистовой жаждой справедливости. Я посчитала, что немного справедливости — это именно то, чего мне не хватает. — она прищурилась, разглядывая картинку за стеклом.

Погромщик был неподвижен, альв шевельнулся, пытаясь подняться на четвереньки.

— Но знаешь… — на ее бледном, с мелкими острыми чертами лице вдруг мелькнул слабый румянец. — Я получила даже больше, чем желала. Шесть лет с твоим отцом были… удивительны. — и неуверенно добавила. — Я… даже, наверное, была… счастлива? Точно не знаю, у меня не слишком большой опыт… в счастье. Но… в прошлом своем браке я ничего такого… не чувствовала… — она совсем сбилась и замолчала.

Митя широко распахнутыми глазами глядел на… смущенную Смерть!

На свою… маму?

В самом деле, по-настоящему, от начала и до конца — маму? Это всегда была… она? Шелест шелков, тонкая прохладная рука, сжимающая его детские пальцы на прогулке в Александровском саду, сказки, которые она рассказывала…

Он вдруг истошно закричал, сжимая виски руками. В голове словно бомба взорвалась, возвращая утопающую в сумраке спальню, где темная тень сидит у его изголовья, и звучит над головой загадочный холодный голос:

— Две ночи ночевал Иван-царевич с Марьей Моровной, прекрасной королевной, в ее белом шатре на ратном поле… И родились у них… сыновья! Два, два сына, не один, как в сказках рассказывают, не три, два! Близнецы. Священная пара, похожие, как две капли воды. Кощ. И Крук. Они были смелыми, мои мальчики. Настоящими воинами… тогда все были воинами. Всегда вместе. Вместе первый раз упокоили, вместе в первый раз убили. А вот умереть… Они тоже долго уходили от… смерти. Совсем как ты… Смеялись даже: «Матушка подождет». А я… я что ж… Я ждала. А потом их просто задавили числом.

«Как сейчас. Как меня.» — подумал Митя.