Князь Рысев 2

— Допустим. А может так статься, что моего похищения мог пожелать кто-то из церкви? Быть может, у моего…кхм, отца были какие-то несостыковки? Непонятки со святыми людьми?

— Боже избавь, барин! — На лице Кондратьича отразилось нечто похожее на испуг. Он глянул в небо, будто убоявшись, что, не выдержав столь богохульных слов, божья кара не заставит себя ждать.

Гром посреди ясного неба не спешил бередить наши уши. Старик, словно желая поведать тяжкие тайны мироздания, склонился надо мной, вкрадчиво зашептал:

— Избави господь от таких наказаний. И так с инквизаториями были не в ладу, так чтобы еще с церквой. Тогда все, каюк. — Он сложил руки на груди, будто собираясь спародировать знаменитый череп с костями.

Вот оно, значит, как. Были проблемы с инквизаториями, а я-то и не знал. Разве что только мог догадываться.

— А если кто-то захочет расписать ими свое перо? Ну чернилами этими?

— Ну и мысли в твою голову приходят, барин! Ты там, часом, в корпусе-то не в еретики заделался?

— Не в еретики, — успокоил его, продолжил: — Но ведь кто-то же это письмо накропал. И не абы чем, а этими самыми чернилами чудесными. Значит, по мою голову охотится какой-нибудь священник?

— Не дай боже, барин, не дай. Святыми чернилами абы какую бумазею не подмахивают — грят, лучи-то эти самые в себе послание содержат. Мол, мысли и образы ложатся на бумагу, когда ими пишут. А потому хрендульгенции могут и грехи отпустить без священника всякого, и Библию ежели читать — так вся душа прям наизнанку так и светится. Понимаешь?

Я развел руками — а то, мол, как же! Все, конечно, звучало до бесконечного образно, но хотя бы похоже на правду.

— То есть если мы покажем это самое письмо тем самым священникам из твоей церкви, то они смогут расшифровать написанное? Я умею читать, говорю про истинные мысли писавшего.

— А то ж! По ним и писавшего отследить можно! Потому и веду, а ты думал?

Я уже ничего не думал, лишь приветливо хлопнул старика по плечу. Мимо нас проскочили улыбчивые девчонки, задумчиво обернувшиеся на меня. Рысев-бывший, может, был и не красавцем, но тело свое сделал привлекательным. Верещали дети, раскачиваясь на карусельном столбе. Голосил забравшийся на столб доходяга, грозя кулаком кому-то внизу — вместо пары сапог ему в награду достался только один.

Я же вильнул в сторону оружейной лавки и сразу понял, что торговец не зря вложился в свою вывеску. Оружие, которое он привез, и в самом деле достойно внимания.

Вместо стрельбища, на котором можно было проверить только что купленный огнестрел, стояли закрытый жестяными листами мишени. Под ними прятались кирпичные, истерзанные едва ли не в клочья придирчивыми джентльменами стены.

Глаза разбегались от возлежавшего на стендах богатого ассортимента. Здесь было все и на любой вкус: клинки покоились в резных ножнах, для покупателей попроще охотничьи ножи с цепой, дабы вешать на грудь. Солнце играло бликами на полированных лезвиях.

Пистоли шли по возрастанию. Притащить на ярмарку ружья у торговца не хватило смелости, а вот револьверы лоснились от сала и оружейного масла. В воздухе витал тяжкий, маслянистый дух смазки, от едкой вони пороха резало глаза. Я удивился, когда увидел сургучовые бляшки, налепленные на пистолеты.

— Это чтобы из них нельзя было стрелять. Предохранитель. А то тут всякого лихого люду наскочит, — пояснил подошедший из-за спины Кондратьич.

Взгляд сначала привлек пистолет — обслужив последнего клиента, ко мне подскочил продавец. Я не сразу, но заметил крохотную фигурку, снующую по прилавку — блестящая на все лады фея, почти такая же, какую я высвободил, в тщетных попытках натирала стол миниатюрной тряпкой. Не ведая иных забот, не обращая внимания на спорящих над ней великанов, она находила развлечение в том, что засыпала в цилиндры гильз порох, тужась от дикого усердия, впихивала конусы пуль.

В глазах купца горело рвения консультанта из «М-видео». Он мало чем отличался от того несчастного, что желал мне продать ковров на годовой доход семейства Тармаевых, разве что предлагал воистину отменный товар.

— О, гляжу, у молодого человека хороший вкус. К чему бряцать железками, когда хороший «Подбирин» уравняет любые шансы? Не нравятся плоские пистолеты и по нутру лишь увесистая объемность револьверов? Не беда! К вашим услугам последняя разработка от фирмы «Наган». Хорошо лежит в руке, малая отдача, легко высвобождающиеся каморы барабана. Если и он не способен впечатлить, то… — Он, высоко задрав палец, будто собираясь пронзить им небеса, огляделся по сторонам. Что ни говоря, а актерскую школу этот торгаш прошел хорошую. — Только для такого въедливого и придирчивого покупателя, как вы! Взгляните сами и убедитесь — высочайшее качество! Отменная английская сталь! Закалка, воронение!

Он бухнул передо мной резной короб. Словно создатели пистолета желали убивать не жалящими пулями, а одним лишь только чудесным видом своего изделия.

— Револьвер системы Энфильда, — поднеся ладонь к губам, вкрадчиво проговорил он. Набрал побольше воздуха в грудь, вот-вот собираясь излиться потоком славословия дивному оружию.