Князь Рысев

— Отец подарил ее, надеясь, что мне хватит благоразумия никогда не говорить тех страшных слов, Федя. Знаешь, я и сама верила еще каких-то несколько лет назад, что мне не придется надеть ее. А вон оно как обернулось…

Кажется, сейчас я поймал ее на эмоциональном пике: девчонке требовалось выговориться, и мои уши были как никогда кстати. Что ж, я, в общем-то, не против — чую, что ради меня она пожертвовала очень многим.

— Я тебе рассказывала про нее, но никогда не говорила, зачем подобные штуки передаются в моем роду.

Я весь обратился в уши в надежде не упустить ни слова.

— Они именные, эти монеты. Каждый, у кого она есть, к чьему имени она привязана, может получить огромную силу для совершения… своей цели. Только обязан принести клятву во имя того, что обязательно исполнит задуманное.

— Майя, что будет, если не получится?

Она промолчала вместо ответа, я не торопил.

— Я сгорю. Огонь не ведает пощады к тем, кто не оправдал его ожиданий.

Дальше мы шли молча, укутавшись в одеяла собственных размышлений.

Она вела меня по городу — прокладывать нам путь я доверил ей. В конце концов, пока я еще не знал, где эта самая инквизатория вообще находится. Здравый смысл подсказывал, что, должно быть, в одном из многочисленных храмов, но Майка словно нарочно поворачивала в иную сторону всякий раз, едва перед нами возникали золотистые купола. Опиум для народа с сожалением смотрел на то, как мы вновь проходим мимо.

Реальность оказалось смелее любых догадок. Когда я понял, куда же меня ведут, покачал головой. Майка на мгновение остановилась, едва перед нами показались очертания Публичной Библиотеки, но, качнув головой, прогоняя сомнения, смело зашагала вперед. Глядя на ее решимость, мне было стыдно отставать.

Помню, в бытность мою студентом поговаривали, что все дороги ведут в «публичку». Реферат-конспект, курсовая, да хоть дипломная! Хах, здесь я в свое время, вместо того чтобы готовиться к экзаменам, открыл для себя «Ведьмака».

Вот и сейчас, переминаясь с ноги на ногу, стоял на пороге ее величия. В правую руку мне вцепилась Майка — будто боялась, что я вот-вот вырвусь из ее хватки и дам деру.

— Здесь? — неуверенно спросил я. — В библиотеке?

После россказней Ибрагима и в самом деле ожидал здесь увидеть какой-нибудь безлюдный перекресток. Ну, или, на крайний случай, баню — или где там в колдуны посвящают?

— Это же инквизатории, — строго и нахмурившись, ответила девчонка. — Где же им еще быть, как не тут?

Стоило признать ее правоту. Если эти самые инквизатории хоть на капельку, но потомки того самого Ломоносова, то сюда им и дорога.

Правда, я терялся в догадках, каким, мать вашу, образом здесь какие-то ритуалы проводятся? Что, прямо посреди книг? Студентики дворянских родов туда-сюда шастают, а я им в обнимку с бесами ручкой машу? Или как?

Ответ таился за огромными, дубовыми дверьми парадного входа. Будто местные архитекторы, отстраивая эту махину, решили намекнуть, что знания — они только доя сильных, слабакам здесь не место.

Для сильных так для сильных, кто ж против-то? Открыл дверь, ввалился в вестибюль. Мая прошмыгнула с куда большей девичьей грацией и изяществом. Выдохнул, поймал на себе заинтересованный взгляд разодетого мужика. Красный капюшон, расшитый символами, на груди — блестящий золотом знак. Честно признаться, именно такими я и представлял себе инквизиторов. Этому же разве только что не хватало факела в руки да охапки сырых дровишек.

Он посмотрел на меня так, будто одним только взглядом желал испепелить на этом самом месте. Хотя бы за то, что посмел рушить такую хрупкую тишину в его храме знаний.

Майка сызнова отбросила прочь свою нерешительность. С того самого момента, как она приехала к нам сегодня утром, будто соревновалась со мной в том, кто из нас проявит себя уверенней. Лидировал, конечно, я, но и она не отставала.

— Мы требуем идентификации благородного рода, — сразу и сходу, приняв самоуверенную стойку, заявила она. Я же сомневался, что смог бы выговорить все это зараз и не запнуться.

— «Мы»? — Инквизатория, кажется, смутила ее формулировка. Про бедовость, в которой оказался потомок Рысевых, он наверняка знал, но вот чтобы огненный маг Майя Тармаева вдруг решилась на такую процедуру? В его голове это явно никак не укладывалось. — По какому праву?

Он спрашивал как будто просто для проформы, но я чуял, что от наших ответов зависит, решат эти знаньелюбы допускать нас до обряда или не станут связываться. Меня пробил холодный пот, когда я буквально спиной ощутил на себя десятки изучающих, невидимых взглядов. Рубаха мерзко липла к телу, а я ощутил резкое, охватившее с ног до головы напряжение. Нутро будто так и говорило, что опасность — она не рядом, а повсюду.

Я обернулся и прищурился в тщетных надеждах, что ясночтение поможет увидеть хоть что-то. То лишь пожало плечами, отрицательно качая головой — никого, мол, нет, чего же ты жаждешь, барин? Хлеба с корочками?