Князь Семен Пожарский и Конотопская битва

К концу 1655 года русские войска овладели Вильно, Ковно, Гродно и дошли до Бреста. Почти все земли Великого княжества Литовского (территория современной Беларуси и части Литвы) оказались под властью московского царя. Новый гетман литовского войска — Павел Сапега, не решаясь продолжать войну и заявляя о готовности принять царское подданство, направил в Москву своего представителя.

В ноябре 1655 г., уже будучи в Москве, князь Пожарский участвовал в переговорах с посланником гетмана Сапеги — Глядовицким. На приеме Пожарский заявил литовцу, чтобы он, «когда будет у государя, отнюдь не называл Сапегу гетманом Великого княжества Литовского, а если назовет, то его вышлют с великим бесчестьем и отпуску ему не будет: так он бы гордость свою отложил, да и то ему говорено, за какие гордости смирил бог короля их и панов радных, как посыпаны были от великого государя великие и полномочные послы и посланники к королю, и король ни в чем не исправился, и за то, сами видите, как бог его смирил: покинувши все, с немногими людьми убежал в венгерские горы, но и там ему места нет; сенаторам бы вашим и вам всем давно поискать государской милости, ехать самим к великому государю и милости просить не пересылкою»[52].

Намекая на бегство польского короля Яна Казимира из своей страны, князь бросил посланнику: «Ты говоришь, что королю присылать о мире к государю, но где вашего короля сыскать?»

Глядовицкий отвечал: «Воля божия совершилась; кто бывает на коне, тот бывает и под конем, а уж без пана нам не быть, не тот пан, так другой».

На это Пожарский сказал: «Время вам бить челом великому государю, а не искать другого государя, и великий государь вас пожалует каждого по вашему достоинству; скажи нам последнее: как тебе гетмана назвать?»

Глядовицкий ответил: «Изговоря государское именованье и титло, скажу: посланный от Павла Сапеги, гетмана великих войск литовских».

Пожарский возразил ему: «Говори: гетмана великих войск, а литовских говорить тебе непристойно». Глядовицкий упрямо не соглашался и не был допущен к царю[53].

25 ноября Глядовицкий был у бояр и думных людей. Бояре сказали ему, что Сапега подписался гетманом Великого княжества Литовского «непристойно», поскольку ему «подлинно известно, что даровал бог великому государю нашему взять у его королевского величества всю Белую Русь и стольный город Вильну, и государь наш учинился на всей Белой России, и на Великом княжестве Литовском, и на Волыни, и на Подолии великим государем». Еще 1 сентября патриарх Никон прислал царю благословение писаться «Великим князем Литовским». Государь с тех пор стал подписываться как «Всея Великия и Малыя и Бельм России самодержец»[54].

12 января 1656 года Семен Пожарский был на именинах царевны Татьяны в Передней палате, а вскоре после этого пожалована ему за литовскую службу «шуба атласная золотая, кубок и придача к его окладу»[55].

Вторжение шведов в Речь Посполитую летом 1655 года изменило планы Москвы. Не закончив войну с польским королем, царь Алексей Михайлович решил начать борьбу с агрессивной Швецией, которая стремилась к территориальным захватам в Польше и Литве.

* * *

12 февраля 1656 г., для похода против шведов на Дерпт (Тарту, Юрьев), в Новгород были назначены воеводы князья А.Н. Трубецкой, Ю.А. Долгоруков, С. Р. Пожарский. Вскоре шведский гарнизон в Дерпте был осажден русскими полками. «Организуя осаду, Трубецкой не забывал о безопасности лагеря. По Ревельской и по Нарвской дорогам были посланы отряды И.И. Сунбулова и кн. Л. К. Шеховского, состоящие из сотенных, рейтар и драгун. Отряд Шеховского не встретил противника, а из сведений от местных жителей, узнал, что немногочисленные шведские отряды укрыли в Лаисе. Совсем иные вести привез Сунбулов. По сведениям крестьян, в мызе Карбере (25 верст от Юрьева) располагалось «немецких людей 23 хорунги конных и пеших»[56]. 21 августа Трубецкой послал против шведов сводный отряд «изо всех полков голов с сотнями и рейтар и драгунов» под командованием кн. С. С. Горчакова. Прикрывать его был отправлен воеводский полк кн. С. Р. Пожарского. Пожарский был одним из самых активных и смелых «товарищей» Трубецкого, не раз оказывавшийся на острие атаки всего полка. Выбор его в качестве руководителя посылки, показывает, насколько серьезно отнесся главный воевода к угрозе со стороны шведского отряда. Численность русских войск составляла около 3.000 человек, что, как казалось, должно было обеспечить превосходство над 2.000 шведов. При приближении русских войск, противник отступил к мельнице Пиба. Мельница располагалась в очень удобном месте «от тое мельницы версты за три через болото мосту нету, а обойти то место другими дорогами нельзя». Кроме того, к прежним силам, по сведениям крестьян, добавилось подкрепление из Ревеля»[57].

Дальнейший ход военных действий против шведов освещен в «Книге сеунчей»: