Князь Штормовых Земель

– Ей сказали, что тебя убили, – словно извиняясь, произнесла хиса Кепе. Слезы бежали по ее щекам, хоть она старалась не показывать их.

– А у нее слабое сердце… – вторил жене хисэ Атнер.

Страшное осознание пронзило, как удар молнией. Миисса обернулась, услышав голоса за спиной – Тияр бежал к ней, повторяя ее имя. За ним бежала Амина, подцепив длинные юбки.

Миисса отвернулась и побежала. После долгого возвращения это было за пределами ее возможностей, но она уже не понимала, что происходит. Ноги сами несли ее по знакомым тропинкам, пока разбитое сердце продолжало отдавать на это остатки сил.

Ее постоянно кто-то звал, чьи-то шаги раздавались за спиной, но им было не успеть. Миисса с силой захлопнула дверь, запирая ее на засов. Она задыхалась от бега, каждый вдох обжигал горло и грудь.

– Мама? – дрожащим голосом позвала она.

Тишина.

– Мама? – громко повторила Миисса, распахивая дверь в кухню.

В комнате царила идеальная чистота. Ни одной грязной чашки на столе – лишь ваза с высохшими незабудками, а рядом пузырек с каплями от сердечной болезни. Рива свою часть сделки выполнила.

Миисса снова посмотрела на цветы и всхлипнула.

– Мама! – Она кричала, лихорадочно забегая во все комнаты по очереди и не находя там ничего, кроме слоя пыли.

Она натыкалась на мебель, потому что глаза застилали слезы, но продолжала искать. Мама не могла не отозваться, когда Миисса так отчаянно звала!

Выбежав через заднюю дверь в сад, она бросилась к теплицам, в которых мама проводила все свободное время. С самого детства это было место, где Миисса находила покой, и она надеялась, что сейчас найдет там ту, кого так неистово звала.

– Мама! – Миисса кричала снова и снова, срывая голос, пока не охрипла окончательно. Тогда она разрыдалась. Громко, яростно, надрывно!..

Опустившись на колени, Миисса спрятала лицо в ладонях. Среди увядающего сада с некогда удивительными цветами она задыхалась от боли. Ее душа умирала точно так же, как и розы, засохшие лепестки которых сейчас небрежно разбрасывал по земле ветер. Как поверить, что самого любимого человека в целом мире больше нет?

Тело вновь содрогнулось от рыданий, когда Миисса, как сумасшедшая, принялась раскачиваться на месте, обхватив голову руками.

Она подвела маму. Ее не было рядом, чтобы построить мостик, который послужит переходом между миром живых и миром мертвых. Сам Великий бог встречал душу умершего на этом мосту и решал: отправить того в Сады или в Бездну. Сделал ли для мамы кто-то подобное или ее душе суждено скитаться во тьме в полном одиночестве? Что чувствовала мама, когда перед ней появился дух смерти Эсрель? Испугалась или приняла его с неизбежностью? Эти вопросы становились новыми иглами, вонзающимися в израненное сердце Мииссы.

Отчаяние и боль давили, словно сошедшая с гор лавина. Не хватало воздуха, не было сил заглушить разрывающие тело рыдания. Миисса чувствовала такую огромную вину, что та грозила ее раздавить.

– Прости меня… прости меня… прости… – как в бреду, она бормотала эти слова, не слыша собственного голоса.

Миисса просила прощения за то, что с недовольством ходила за сердечными каплями в дом ведьмы. Сейчас она отдала бы все на свете, ходила бы каждый день за любыми травами и отварами, лишь бы мама была жива. Она ощущала себя предательницей, легкомысленно поддавшейся на уговоры Ривы и рискнувшей заключить сделку, чтобы спасти Тияра. Миисса выбрала его, не подумав ни о ком другом. Она так мало говорила о своей любви к маме… Сколько же всего она не успела сказать ей!..

– Мама?

Шепот растворился, едва сорвался с губ. Никто больше не отзовется. Мама больше никогда ей не ответит.

В доме раздавались голоса. Кто-то звал ее, обыскивая комнаты. Миисса закрыла глаза. Она не хотела никого видеть, не нуждалась ни в жалости, ни в мнимой поддержке. Единственное, что ей было жизненно необходимо, – в последний раз почувствовать маму рядом. Она больше не плакала, ощущая, как по телу расползается болезненное равнодушие ко всему миру. Миру, в котором у нее отняли смысл жизни.

Губы стали ледяными и потеряли чувствительность. Закрытые веки казались тяжелыми. Дыхание было хриплым, а каждый вдох и выдох требовали усилий. Тело словно принадлежало другому человеку, ведь Миисса просто не могла выдержать столько боли. С усилием она вытянула руку и прошептала, не открывая глаз:

– Мама…

Она не могла не прийти. Это же мама. Она способна вернуться к Мииссе и из Садов, и из самой Бездны.

Вытянутая ладонь дрожала, но Миисса упрямо держала ее. Вера, что пальцев коснутся теплые мамины руки, удерживала ее в сознании, не давая впасть в безумие.

Миисса почувствовала, как чьи-то руки схватили ее за плечи и с силой подняли с земли. Безразличным взглядом она посмотрела в серо-зеленые глаза незнакомого мужчины. У него были короткие седые волосы и несколько глубоких шрамов на лице. Пару долгих мгновений он смотрел на нее, не мигая.