Князь Стародубский

Закончилась осенняя торговая пора. Пристани опустели. Зерна в этом году было столько, что пришлось все же продавать. Приплывали булгары, не только старые, но и другие. Привезли еще коней, знали, что мне нужно. Беляй ходил счастливый и требовал еще одну конюшню. С южными купцами я вел дела по-другому. Мне нужно было наладить с ними прочные связи. И не только с ними. В 1229 году произойдет осада монголами города Саксина, находящегося в сфере влияния Волжской Булгарии и я хотел поучаствовать и обкатать своих в реальных боях. Поэтому цены не заламывал, хорошо одаривал и передавал эмиру Ильхам-хану богатые посылки через них. Просто дары, без писем и просьб. Пусть заинтересуется.

Новгородцы приплывали еще два раза. Они, по ходу, поделили всю дорогу на части и каждый возила товар по своей. Так успевали обернутся в два раза быстрее. Третьяк сам не приехал, видимо его поставили на европейскую часть, но все что он был должен, я получил сполна, до куны.

Как только выпал снег, стал готовить очередные учения. Возы переставляли на полозья, изготавливали лыжи, я таскал из своего времени теплую одежду и спальники, сшитые без искусственных материалов. Вечерами собирал ближников и мы седели до полуночи, обсуждая дела, но большей частью предстоящие учения. Все же зима — это другие условия. А учится нужно, сейчас воюют чаще всего именно в это время года.

Начали 1 декабря. На этот раз все пошло несколько иначе, костяк моей армии был уже достаточно опытным. Новичкам, конечно, пришлось туго. Да и ветераны, в новых условиях, частенько терялись. Почти три недели я тиранил своих бойцов. Не обошлось и без трагедий. Три человека мы потеряли в результате несчастного стечения обстоятельств. Одного задрал шатун, когда он заготавливал дрова, второй сломал шею, неудачно скатившись на лыжах с пригорка, а третий сгорел от простуды с такой стремительностью, что я не успел ничего сделать.

Вернулись в лагерь перед Рождеством. Я был доволен. Слаживание прошло удачно, и разница в отношениях между новенькими и старенькими стала почти не заметна. Две сотни пикенеров, сотня алебардщиков и две с половиной сотни арбалетчиков, браво маршируя, втягивались в ворота лагеря. Их радостно приветствовали девчонки из борделя, сидевшие без заработка и предвкушавшие поток серебряников (в этот раз их не взяли с собой), и хозяева трактиров с обслугой.

Отметили рождество, по-семейному. Все ждали Нового года. Около избы новгородцев стояли пять длинных сараев. Там, по моему указанию, строили ладьи для весеннего похода под Саксин. Сходил, посмотрел. Велел все переделывать. Не было у моих кораблестроителей такого опыта, что тут поделаешь? Научатся.

Отпраздновали Новый год. Все получилось так же весело и затратно, для меня. Зато гости разъехались довольные. А для чего еще нужен князь? Награждать и одаривать дружину — вот его предназначение.

А через неделю была свадьба Ильи и Вереи. А прифигел. Пока я тут пытаюсь всех спасти, эти нехорошие люди живут своей жизнью и в ус не дуют! Бухали три дня, смутно отпечатавшихся в моей памяти. Жениху подарил полный кавалеристский доспех такой красоты, что даже Дружина и Федор присвистнули. Пусть носит и бережет свою тушку, а то без башенный он, какой-то. Ну а Верейке вручил шкатулку с комплектом драгоценностей, украшенных изумрудами, под цвет глаз. На хозяйство молодые получили от меня 50 новгородских гривен. Все же не чужие люди, эти не бросят.

В лагере все шло своим чередом. После всех праздников, я собрал на плацу своих воинов и объявил о предстоящем походе. Думал задумаются, но нет! Застоявшееся жеребцы ответили таким ревом, что повыскакивали даже сонные девы и трактирщики, посмотреть, что случилось.

— Пойдут не все. Возьму с собой три сотни. Самых лучших. Остальные продолжат тренировки. Отбирать буду перед походом, по рекомендациям сотников. Сами понимаете, учеба одно, реальная война — другое. Но подумайте и о добыче, ребята. Подумайте о добыче … Все свободны.

Строй распался и возбужденные бойцы, сбиваясь в кучки, стали оживленно обсуждать новость. Гул весел над головами активно жестикулирующих парней. Толпа стала растекаться и три потока двинулись каждый в сторону «своего трактира». Их хозяева, стоявшие до этого вальяжно около дверей своих заведений, дружно охнули и скрылись внутри, увлекая прислугу.

С этого дня было любо-дорого посмотреть на моих бойцов. И раньше они не отлынивали (а кто бы им позволил, десятники на что?), но сейчас из кожи вон лезли. Сотники и их помощники передвигались по лагерю с довольными рожами и благосклонно кивали старающимся воинам.

Ладьи переделывали еще два раза. Наконец меня устроил последний вариант. Больше обычных в полтора раза, каждая могла вместить по 60 человек, их запасы и еще оставалось место. При этом осадка увеличилась незначительно, что важно в верховьях рек.

— Это так уж нужно, князь? — Спросил меня как-то Дружина.

— Да, старый, очень. Во-первых, хочу начать обкатывать парней в бою, во-вторых научить их не боятся монголов

— Давай я поведу. Или Федор.

— Мне необходимо тоже самое, что и им, старый.