Князь Тавриды. Потемкин на Дунае

Он немедленно предписал генерал–поручику Павлу Сергеевичу Потемкину выгнать турок за Кубань, Суворову усмирить буджацких и ногайских татар, а генерал–поручику графу де Бальмену войти в пределы Крыма и водворить там спокойствие.

Все эти три поручения были исполнены быстро и успешно, почти без кровопролития.

Тогда Григорий Александрович предписал командовавшему Азовской флотилией, вице–адмиралу Клокачеву, оставя несколько судов в Керчи, сосредоточить остальные в Ахтиарской гавани, где граф де Бальмен уже воздвигал укрепления.

Светлейший, между тем пребывавший то в Кременчуге, то в Херсоне, тотчас вступил в переговоры с крымскими, ногайскими и кубанскими мурзами и где увещаниями, где золотом, где угрозами убедил их покориться России.

8 апреля 1783 года последовал высочайший манифест, объявивший, что русское правительство, желая положить конец беспорядкам и волнениям между татарами и сохранить мир с Турцией, присоединяет навсегда к своим владениям Крым, Тамань и всю Кубанскую сторону.

Граф де Бальмен привел к присяге старшин крымских, Суворов — ногайских и Павел Сергеевич Потемкин — кубанских.

Так давно занимавшее умы русских государей присоединение Крыма совершилось.

Благодаря неусыпной энергии светлейшего князя Григория Александровича Потемкина это великое дело было окончено без войны и потерь.

Присоединением к России целой области он ответил своим врагам, выставлявшим его изнеженным сибаритом, пустым волокитой, неспособным не только к государственному, но ни к какому делу.

А врагов у князя Потемкина было много.

Рассказывали, что однажды императрица обратилась к своему камердинеру Попову, отличавшемуся, как уже знают читатели, грубою откровенностью, с вопросом, что говорят в Петербурге о Григории Александровиче.

— Бранят… — лаконически отвечал Попов.

— За что же? — спросила государыня.

— За все… Да кто его любит… Только двое…

— Кто же это?

— Бог да вы…

Попов был прав; действительно, вся деятельность Григория Александровича была отмечена особым к нему благоволением Божьим.

Набожный князь носил уверенность в этом во всю свою жизнь.

Присоединение к России Крыма произвело страшный переполох в Константинополе.

Турки спешно стали готовиться к войне, но неожиданное объявление австрийского императора, что в случае разрыва он соединит свою армию с русской, умерило их воинственный пыл.

Благоразумные представления русского полномочного министра при диване Я. И. Булгакова [31] окончательно умиротворили турок.

Действуя чрезвычайно ловко и решительно, он не только успел отклонить турок от войны, но даже заключил с ними 23 июня 1783 года торговый трактат, а 28 декабря конвенцию, по которой статья Кючук–Кайнарджийского договора о независимости Крыма была уничтожена и Кубань назначена границей между обеими империями.

Все это, по собственному признанию Булгакова, было сделано им благодаря наставлениям и указаниям Григория Александровича, хотя последний скромно отказывается от этого в письме к Булгакову, где он, между прочим, писал: «Вы приписываете это мне и тем увеличиваете еще более заслуги ваши! Все от Бога; но вам обязана Россия и сами турки; ваша твердость, деятельность и ум отвратили войну. Турки были бы побеждены, но русская кровь также бы потекла».

По ходатайству Григория Александровича Булгаков был награжден чином действительного статского советника и орденом Святого Владимира 2–й степени.

Сам светлейший князь Потемкин, возвратившись в Петербург, за свой бессмертный подвиг был произведен 2 февраля 1784 года в генерал–фельдмаршалы, назначен президентом военной коллегии и генерал–губернатором Крыма, наименованного Таврическою областью.

С этого времени он официально титулуется светлейшим князем Потемкиным–Таврическим, а современные ему поэты называли его «великолепным князем Тавриды».

XI РАССЕЯННЫЕ ТУЧИ

По присоединении Крыма к России хан Шагин–Гирей, потерявший власть, получил обещание императрицы, что он будет получать в вознаграждение определенную ежегодную пенсию.

По неизвестным причинам уплата этой пенсии была отложена.

Хан заподозрил Григория Александровича в утайке назначенных ему денег, подал жалобу через приближенного к государыне Александра Петровича Ермолова, который поспешил воспользоваться этим случаем, чтобы настроить императрицу против князя, своего бывшего начальника и благодетеля.

Надо заметить, что Ермолов служил в лейб–гвардии Семеновском полку [32] и своей красотой и ловкостью понравился Григорию Александровичу, который взял его к себе в адъютанты и представил ко двору.

Он вскоре сделал блестящую карьеру, получил чин генерал–майора, орден Святого Станислава и Белого Орла 1–й степени и звание флигель–адъютанта, за все это обязанный Потемкину, которому и заплатил черной неблагодарность».

К начатым Ермоловым интригам против светлейшего присоединились все многочисленные его недоброжелатели и даже успели внушить императрице, что все делаемые им траты совершенно бесполезны и что даже присоединение Крыма не стоит таких больших жертв.

Григория Александровича расходившиеся доносчики стали даже обвинять в краже.