Князь тумана

Коли все это было так невероятно важно для «Берлинского городского вестника» и германской прессы в целом, то казалось непонятным, почему редактор Шёпс не приехал сам в Геестемюнде, чтобы присутствовать при том, как будет поднимать якорь «Гельголанд», эта воплощенная передовица на паровой тяге. Конечно, вероятность того, что он полезет обследовать трюмы и обнаружит там груду деревянных кольев, была практически равна нулю, но все же у Лернера заметно полегчало на душе оттого, что рядом не было вечно напоминающего об инженере Андрэ редактора. Нужно обладать непробиваемой самоуверенностью, чтобы с утра до ночи не то чтобы лгать людям в глаза, но все же тщательно скрывать от них свои истинные намерения.

— Предположим, инженер Андрэ встретится вам в море на плоту. Разве вы не возьмете его на борт? Если вы найдете его на Медвежьем острове обессиленного, укрывающегося от непогоды под жалкими остатками воздушного шара, разве вы его не накормите, не оденете и не дадите ему приют в своей каюте? — спрашивала госпожа Ганхауз. — Хватит все время пенять мне, что мы не хотим спасать инженера Андрэ! Конечно же мы хотим его спасти! При условии, что вы с ним! встретитесь. Если ему хватило ума спуститься на своем шаре где-нибудь на пути вашего следования, мы спасем его, да еще как лихо! Вы хоть представляете себе, какова площадь Арктики? Она не меньше Америки! А вы подумали, как далеко вы на своем «Гельголанде» можете углубиться в Арктику? Лучше, дружок, не забираться в нее слишком далеко! Это даже господин Шёпс в своей берлинской редакции должен понимать. Впрочем, в душе он и сам это знает.

Да уж! Видел бы Шёпс «Гельголанд» своими глазами! Суденышко было так мало, что Лернеру становилось страшно при одной мысли, как они проведут на этой скорлупке несколько недель в открытом море! Команде в четырнадцать человек предстояло денно и нощно находиться в этом деревянном ящике, сидя чуть не на головах друг у друга, при жуткой качке и под дождем, капли которого на лету превращаются в ледяные острия!

— Корабли, на которых Эрик Рыжий добрался до берегов Винланда, были значительно меньше, а главное, без отапливаемого салона! — насмешливо сказал капитан Рюдигер, наслаждаясь своим превосходством морского волка над сухопутными крысами.

Лернер нахлобучил на себя котелок по самые уши, иначе ветер унес бы его еще в рыболовной гавани Геестемюнде. Жесткий обруч из плотного войлока, сдавив виски, придавал Лернеру твердость духа. Отступать было поздно, слишком много глаз следило за экспедицией. Однако госпожа Ганхауз понимала, что нельзя с самых первых шагов подвергать слишком суровым испытаниям молодого человека, избранного ею в герои. Лернер и не подозревал, кто избавил его в эти дни от лицезрения Шёпса. Ему так никогда и не суждено было узнать, что одной из патронесс экспедиции на Медвежий остров была некая фрейлейн Пуппа Шмедеке. Шёпсу без объяснения причин было просто заявлено, чтобы он не смел ездить в Геестемюнде. Представить себе в подробностях, что его ждет, если он ослушается приказа, главному редактору было предоставлено самому.