Князь Владимир — создатель единой Руси

Привыкнув быть полновластными господами в своей округе, хевдинги оказывали упорное сопротивление королевской власти, утверждавшей в северных странах новые порядки и новую религию. В «Пряди об Эймунде» конунг Олав Святой убивает девятерых хевдингов, в том числе отца Эймунда, и забирает себе их земли. Но затем «могучие бонды» берут над ним верх и в 1030 г. убивают его в битве при Стикластадире.

Предводителем бондов в Трандхейме и одним из самых могущественных людей в Норвегии начала XI в. был Эйнар Потрясатель тетивы. Датский король Кнут I Великий считал его самым благородным человеком в стране из людей, не имеющих высокого достоинства. Снорри Стурлусон характеризует его следующим образом: «Эйнар Потрясатель тетивы был наиболее выдающимся предводителем всех бондов в Трандхейме. Он защищал их на тинге от преследований со стороны людей конунга. Эйнар был хорошо осведомлен в законах. У него не было недостатка в энергии отстаивать свое мнение на тингах, даже в присутствии самого конунга. Все бонды его поддерживали». Это гневало конунга Харальда Сурового, сына Сигурда. Однажды, наблюдая многочисленную свиту Эйнара, Харальд сказал вису (вид скальдической поэзии): «Могучий хевдинг надеется занять трон конунга; я часто думаю, что не столь многолюдная дружина следует и за ярлом. Этот воин, Эйнар, прогонит меня из страны, если только ему не придется поцеловать тонкие уста топора». К его радости, вскоре Эйнар был убит.

Неизбежность крушения родоплеменного строя и объединения страны вокруг фигуры короля острее всего чувствовали младшие родичи хевдингов. «Сага об Эгиле» рассказывает о войне Харальда Прекрасноволосого, в ту пору конунга Вика — одной из южных областей Норвегии, с исландскими конунгами. Хевдинг Квельдульв («Вечерний Волк»), дед Эгиля, отец скальда Скаллагрима и викинга Торольва, предпочел держаться в стороне от этой схватки, но прозорливо заметил, что младший его сын, Торольв, который сейчас «в викинге», наверняка не откажется пойти на службу к Харальду. И точно, вернувшись, Торольв упрекнул отца и брата за то, что они упустили случай стать дружинниками конунга, — одними из «самых выдающихся мужей», которых «уважают больше, чем кого бы то ни было здесь в стране». Торольв отринул родовую солидарность и без обиняков заявил: «Я очень хочу попасть в их число, если только они пожелают меня принять». Препятствий к этому не возникло, и он вместе со «своими людьми», вступил в дружину Харальда.

Термин «хевдинг» в норвежском, шведском и немецком языках дожил до наших дней в качестве обозначения племенного вождя. В шведском, кроме того, от него образованы слова губернатор (Landshövding) и магистр права (Häradshövding) — последний в силу того, что в старину был наделен определенной административной властью.

Берсерк

Берсерк в современном мире — один из самых узнаваемых исторических образов. Это — боевая элита викингов, член мужской военно-религиозной корпорации, неустрашимый воин Одина, одержимый яростью битвы (состояние боевого экстаза достигается им через употребление особого пьянящего напитка); в бою он не пользуется доспехами, довольствуясь одной медвежьей или волчьей шкурой, а силой и необузданной жаждой крови уподобляется дикому зверю, наводя панический ужас на врагов.

И лишь немногие специалисты помнят, что этот образ берсерка — всецело плод «научной мифологии», у истоков которой стоят германские историки-медиевисты первой трети ХХ в. Общественно-политическая жизнь Германии тех лет предрасполагала часть исследователей к культу закрытых мужских союзов как государствообразующих ячеек, поискам «тайного знания» древних обществ и цивилизаций, романтизации язычества и героизации разрушительных порывов древних германцев. Именно тогда под пером профессора германской древней истории и филологии (а по совместительству члена НСДАП и сотрудника Аненербе) Отто Хефлера и его коллеги, фольклористки Лили Вайзер берсерки превратились в мужскую касту избранных воинов Одина, занимавшую исключительное положение в древнескандинавском обществе. Литература и кинематограф растиражировали и закрепили этот яркий образ в историческом сознании масс.

В последние два-три десятилетия историки и филологи провели тотальную «ревизию» древнескандинавских памятников для того, чтобы выяснить, что же на самом деле говорят источники о берсерках. Выяснились любопытные вещи.

Слово «берсерк» (berserkr) и сложносоставной термин «берсеркганг» (berserksgangr), то есть «состояние, свойственное берсерку», обычно понимаемое как «буйство, ярость, бешенство, одержимость», встречаются только в древнеисландской литературе. В языки других народов, в том числе шведов, норвежцев, датчан и немцев оно попало не ранее XVI века в качестве заимствования из древнеисландского.