Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

– Единого. – Володя улыбнулся. – У меня своя вера, графиня, ее сложно объяснить, а вдаваться в теологические спору у меня нет ни желание, ни нужных знаний.

Володя подошел к кровати и слегка откинул одеяло.

– Как раны, Рокерт? Не беспокоят?

– Чешется очень, милорд, в остальном нормально.

– Чешется, это хорошо. Значит заживает нормально. Вот, – Володя положил на столик две таблетки. Перед сном съешьте их и запейте кипяченой водой. Кипяченой, Рокерт, если не хотите потом бегать каждые десять минут по нужде. Кстати, я всем советую пить только кипяченую воду во избежание проблем с желудком. Разведенное вино хорошо, но все-таки… Ладно, не буду больше мешать.

– И все-таки папа тебе покажет завтра!

Володя остановился и обернулся у двери.

– А что будет дальше, девочка?

– Девочка?!! – Аника задохнулась от гнева и тут заметила слабую улыбку князя. – Так ты еще и издеваешься?!!

– Немного. Так что будет дальше, когда он покажет? Где остановится?

– Что значит где остановится? – девочка даже про гнев забыла, пытаясь понять чего от нее хочет услышать чужеземец.

– Ну какая у него конечная цель? Трон Локхера? Хочешь стать принцессой?

– А если и так? – Аника с вызовом глянула на него.

– Да? Знаешь, я познакомился во дворце с Ортинией… Она на два года старше тебя всего.

– Ну и что? – девочка все никак не могла сообразить к чему ведет князь.

– Она серьезно болела… врачи думали не выживет. Ее мать пришла ко мне, поскольку знала, что у меня может быть возможность ей помочь. У меня хорошие лекарства и принцессе стало лучше. Ее мать потом пришла к ней и долго сидела с дочерью… она думала, что уже потеряла дочь.

– Хвастаешься?

– Хвастаюсь? Нет, пытаюсь кое-что тебе объяснить. Так вот, когда королева просила меня о помощи, у нее в глазах стояли слезы… Она так смотрела на дочь… вот как вы герцогиня. Вы ведь тоже любите дочь? Так вот, милая Аника… – Володя опять улыбнулся, заметив реакцию девочки на обращение, – чтобы вам стать принцессой, надо убить и Ортинию и ее мать. Вы готовы это сделать ради титула?

Герцогиня вскрикнула… Похоже, до нее дошло. Она с ужасом глядела на Володю.

– Вам король дал титул герцога Торенды! – ахнула она. Вскочила, не зная, к кому бросаться к сыну ли или дочери.

– Вижу, вы поняли, – кивнул Володя.

Аника испуганно попятилась, но тут же взяла себя в руки и вздернула голову.

– Вы убьете меня и брата ради титула?

– Но ведь вы готовы были убить Ортинию и ее братьев, чтобы стать принцессой?

– Вы… вы чудовище!!! – герцогиня наконец притянула к себе детей и заключила их в объятия.

Володя пристально смотрел ей прямо в глаза, пока герцогиня не сдалась и не отвернулась.

– Правда? Только потому, что дело коснулось ваших детей? Судьба других вас не касалась и мужа вы не осуждали?

Герцогиня побледнела, ее взгляд заметался, ища поддержки хоть у кого.

– Милорд, – наконец выдохнула она… – Прошу вас… Пощадите их… Они же не виноваты…

– Не виноваты, что родились детьми герцога? Или в том, что отец забыл о клятве?

Володя отвернулся и снова направился к выходу, но опять задержался.

– А вот это не надо.

Герцогиня, набравшая уже было воздух, чтобы что-то сказать, глотнула.

– Что не надо?

– Предлагать мне не надо то, что вы только что хотели предложить. – Володя кивнул на Анику и снова глянул на ее мать. – Я прав?

Улияна медленно кивнула, в глазах страх уступил место ужасу…

– Нет, мыслей я не читаю, просто это самый очевидный ход, чтобы спасти детей и вроде бы легализовать мое положение в герцогстве. Но этого не надо во-первых, потому что такой ход спас бы только вашу дочь, но не сыновей. Во-вторых, ваша дочь сама бы отказалась от такого спасения. И в-третьих, ваш муж официально лишен титула Королевским Советом как мятежник и этот же Совет даровал титул мне, потому я не нуждаюсь ни в какой поддержки с вашей стороны, а с подданными я попытаюсь договориться самостоятельно… – Володя выдержал паузу и когда герцогиня совсем побледнела, закончил: – И по этой же причине вашим детям ничего не угрожает. Вы, как семья мятежника тем же Королевским Советом лишены всех титулов и поместий и они не могут больше претендовать на герцогство. Если ваш муж проиграет, то в Локхере ваши притязания не поддержит никто – проигравших не любят.

Володя закрыл за собой дверь, неторопливо прошел по коридору и только когда скрылся с глаз часовых, прислонился к стене и прикрыл глаза. Его всего трясло так, что стоять не мог и вынужден был сползти по стене. В этот момент Володя был сам себе противен. Противен настолько, что его неудержимо тошнило и успокоиться никак не мог.

– Я не мог по другому, – уговаривал он себя. – Не мог… не мог по-другому… Как еще этим чертовым честолюбцам объяснить, что они по головам идут к своим целям?! Пока самих в это не ткнешь носом, пока лично их не коснется… пока более удачливый не обойдет…

«Такой как я»… Новый спазм тошноты согнул его и заставил тихонько застонать.

– Вам плохо, милорд? – над Володей навис какой-то солдат.

– Живот болит, – прохрипел он. – Помоги добраться до комнаты… там моя аптечка должна быть…