Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

Конрон кивнул и плюхнулся за стол, притянул к себе тарелку с остатками мяса и кусок хлеба и начал неторопливо есть. Володя же так и стоял у окна, глядя куда-то вдаль и о чем-то размышляя. Он стоял слегка повернувшись боком, освещенный лучами солнца, пробивающемся сквозь плохого качества стекло. Конрон, изредка поглядывающий на мальчика, видел как хмурится его друг, размышляя над чем-то и теперь пытающимся принять какое-то важное для себя решение. Попробуй по его серьезному виду казалось, что это решение определяет всю его будущую жизнь. Сейчас Конрону очень хотелось знать, о чем думает этот странный князь.

– Скажи, а что если я съезжу парламентером?

– Ты?! – Конрон так удивился, что даже вино отложил.

– А что? Не по чину?

– Не по чину? Да как раз наоборот…

– Тогда думаешь герцог что-то сделает парламентеру?

– Да никогда. Герцог в таких вопросах очень щепетилен.

– Вот именно, так что мне ничего не грозит.

– Да я не про это. Я не понимаю зачем? Что ты хочешь сказать такого, чего не может сказать обыкновенный парламентер?

– В том-то и дело, что вот по этому письму обычный парламентер ничего сказать не сможет.

– Я не понимаю, в чем проблема? Да выдать им этого… как там его… Раймонда в обмен на наших пленных и дело с концом. Пусть его как предателя свои и вешают, – хмыкнул Конрон.

Володя вздохнул.

– Не люблю предателей…

– Могу тебя понять.

Мальчик снова вздохнул и отвернулся.

– А Раймонд не предатель.

– Надоел мне твой кислый вид, – раздраженно буркнул Конрон. – В последнее время вообще тебя не узнаю. Короче, если хочешь, собирайся и уматывай… куда хочешь… хоть в парламентеры.

– Спасибо, Конрон.

– Не за что. Считай это благодарностью за все, что ты сделал для Локхера.

Через два часа Володя в сопровождении одного трубача, который в одной руке держал трубу, а в другой белый флаг и переводчика подъезжал к первым постам родезской армии. Солдаты, остановившие их, выслушали сообщение трубача, покосились на Володю, который в своем привычно-невзрачном плаще с его ростом и сложением никак не выглядел на солидного представителя воюющей стороны, а скорее насмешкой над ними – проигравшими. На Володю посматривали мрачно и угрожающе, но ничего не говорили, обмениваясь мнениями между собой. Володя сейчас очень жалел, что не понимает по-родезски, а спрашивать у переводчика посчитал не очень удобным.

Наконец их провели в лагерь, заставили минут двадцать подождать и только после этого пригласили в просторную палатку командующего. Володя вошел первым, быстро окинув всю обстановку: наспех сколоченный стол, походная кровать чуть в стороне, сейчас служащая скамейкой для двух офицеров. Сам герцог стоял облокотившись на стол в легком доспехе, слегка седоватый мужчина в летах. Хмурый и сосредоточенный, он рассматривал какую-то бумагу на столе, но вот на объявление офицера поднял тяжелый взгляд и несколько мгновений рассматривал всех трех парламентеров. Вот его взгляд остановился на Володе.

– Князь Вольдемар Старинов, я полагаю? – Герцог говорил по-локхерски великолепно, по крайне мере Володя не находил отличия от того, что слышал от локхерцев. – Наслышан. Как я понимаю, благодаря вашему вмешательству, ваша светлость, расстроились наши планы?

– Я немного поучаствовал в обороне.

– Ага… немного. Так чему обязан такой чести, что сам заместитель командующего родезской армии прибыл в качестве парламентера?

– Мне хотелось обсудить с вами Раймонда… если позволите, без посторонних.

– Раймонда? Этого предателя? Я понимаю, что он оказал вам большую услугу, но это мое последнее слово. Я готов обменять всех ваших пленных в обмен на этого предателя. Милорд, вы же понимаете, что тот, кто предал один раз, тот обязательно сделает это и повторно. Ради чего вы его хотите защитить?

– Что такое предательство – я знаю. Пленных же вы хотите обменять потому, что с ними будет намного тяжелее выбраться, да и кормить в пути без них будет нужно меньше народу. Так что тут прямая выгода для вас. Конечно, вы можете наших пленных и казнить, но… герцог Ансельм Дорн на такое никогда не пойдет.

– Хм… А вы неплохо изучили меня… – герцог на мгновение задумался. – Хорошо, я поговорю с вами.

Даже приказов не понадобилось – все присутствующие родезцы моментально поднялись. Чуть поклонились и вышли. Следом вышли и лоркхерцы. Дождавшись, когда за последним закроется полог шатра герцог приглашающее указал на складной стул.

– Спасибо… – Володя снял накидку, аккуратно повесил ее на спинку стула и сел сам. – Собственно Раймонда я с вами и хотел обсудить…

– Интересно, за каким… нашего князя понесло парламентером?

Конрон пожал плечами.

– Вернется, поинтересуешься сам, тир. Честно говоря я и сам его не понял. Что-то он там про Раймонда говорил и про то, что он не предатель. Самому интересно.

Роухен задумался.

– Все-таки этот князь очень странный. Может действительно шпион?

– Ага. Который настолько странный, что в нем все шпиона подозревают. Я, конечно, в этих делах не очень, но и мне понятно, что из него шпион как из меня… меня… Ну ты понял.