Княжеская школа магии (СИ)

— Отлично. Значит, мы должны добить Дмитрия Анатольевича, пока он зол на Владимира Владимировича. Ракета! Парус! Летите над Петровкой и постарайтесь найти Дмитрия Анатольевича. Как только найдёте, отпишите Пушке. А мы придём туда, где этот мужик остановится.

— Ты хочешь, чтобы мы повесили картину директора ещё и…

— Да, Ракета. Именно это я и хочу. И надеюсь, что ты нам в этом поможешь.

— Будет сделано, Димон. — И Ракета резко тронулся с места.

— Итак, парни, в тоннель, живо, — скомандовал я.

— Постой, постой, — остановил Жуков. — В тоннеле связь не ловит. Вдруг Парус и Ракета найдут их прямо сейчас, а мы не будем знать этого целый час.

— Жук прав, Димон, — поддержал Пушкин.

— А мы погреб оставили открытым в лабораторию. Я про дверь с инопланетными знаками. И будет глупо, если Владимир Владимирович спустится туда и…

— Мы и так там натворили много дел. Если дверь закроем, то всё равно будет видно, что кто-то был в погребе. А если заглянут в лабораторию-склад, то тоже поймут, что кто-то разбил зелье. В общем, логичнее было бы бежать через лес в сторону забора с плющом. Там перелезем. А потом решим, куда бежать дальше. Может, к этому времени Ракета и Парус что-то отпишут, — продолжил Жуков. — Кроме того, Дмитрий Анатольевич бросил в бассейн картины нашего директора. А это значит, что они оба побывали уже в погребе.

С парнем не поспоришь. Мозг работал правильно.

Мы сделали всё так, как сказал Жук.

Парус и Ракета сделали тоже всё так, как сказал я. Приплюсуем сюда удачу. И вуаля. Когда мы оказались на территории Петровки, Ракета отписал, что Дмитрий Анатольевич находится в гостинице.

— Что ещё за гостиница? — поинтересовался я у мелких.

— А… есть там одна, — заулыбался Толстый. — Я в ней как-то жил полдня, отмечал какой-то неизвестный праздник, пока родители дома чем-то занимались. Мне понравилось. Консьерж оказался отличным жонглёром. А девушка на ресепшене лично принесла мне большой тортик с кремом. А когда…

— Так, давай ближе к делу.

— Димон, ты не с тем говоришь. Гостиница находится неподалёку от дома Чайковских, — перебил Пушкин.

— Да-да, возле моего дома. Тоже где-то полкилометра левее пройти и можно наткнуться на гостиницу, — добавил Щелкунчик.

— Тогда идём в гостиницу, пацаны, — улыбнулся я.

— И никакого плана?! — тревожно спросил Жуков.

По лицу было видно, что парень что-то придумал. И было бы грешно не спросить у него. Поэтому…

— План будет. И ты будешь ответственным за него, Жук. Пока мы идём, можешь рассказать.

— Если коротко, то сперва мы узнаем, где остановился Дмитрий Анатольевич.

— Мы и так уже знаем.

— Толстый, я про номер в гостинице.

— А, ну да… логично. Всё, я молчу.

— Нужно, чтобы Толстый вызвал Анну Каренину.

— Я?!

— Да, Толстый, ты. Никто больше не умеет её вызывать. И кто-то обещал молчать, разве нет?

— Да-да, продолжай. — И Лев почесал затылок.

— Значит, вызовет свою женщину-призрака, которая выглядит как обычная женщина. Пусть она имитирует смерть в вестибюле. Как раз нет никаких рельс, а значит, и не будет «разрезаний тела». Обычная имитация смерти.

— Симуляция больше подходит сюда… чем имитация. Но продолжай, — испуганно улыбнулся Пушкин, когда все посмотрели на него так, будто сейчас запиздят ногами.

— После этого Петрович пролезет через окно, что сбоку, — продолжил Жуков. — А когда все отвлекутся на Анну Каренину, он возьмёт ключ от номера в отеле и от раздевалки, где есть форма персонала. Димон, так как ты самый старший из нас, тебе нужно будет переодеться в консьержа и зайти в номер Дмитрия Анатольевича. Сделать вид, что ты…

— Стоп, стоп, стоп. Меня должен увидеть Дмитрий Анатольевич? А как же потом быть, если я ещё и учитель ваш?

— Вот здесь я что-то не подумал… пока что.

— Значит, надо, чтобы его не увидели, — добавил Пушкин.

— Так если его не должны увидеть, то зачем мне рисковать и брать ключи, если я могу просто залезть через окно в нужный номер и открыть Димону дверь, — встрял Петрович.

— Всё не так. Дайте мне минуту, чтобы я изменил план! — раскричался Жуков. — План другой. То есть он такой же. Но с изменениями. Нужно, чтобы Димон оставался Димоном. Пусть он будет Хиро Мацумото для нашего Дмитрия Анатольевича. Пусть Димон зайдёт в президентский номер как клиент. Включит дурака. Скажет, что ему Владимир Владимирович дал этот номер. — Жуков посмотрел на меня и сказал: — Придумаешь, будто тебя наш директор попросил повесить его картину в этом номере, потому что сюда должен будет прийти какой-то урод.

— Ты в своём уме?!

— Димон, не начинай. Дмитрий Анатольевич сейчас зол на Владимира Владимировича. Ты и сам об этом сказал. А когда человек зол, то не важно, кто он, пусть хоть король всего мира. В этот момент человек хочет только одного — мести. А тебе всё равно нечего терять. Вот ты и скажешь, что Владимир Владимирович послал тебя сюда, чтобы ты повесил его картину. Но, по всей видимости, это Вы и есть — обратишься так к Дмитрию Анатольевичу, повторно включив дурака. А лучше вообще не выходить из этой роли.