Княжеские трапезы

Наутро она сообщила в полицию, что ее муж не вернулся домой. Полиция разослала повсюду приметы Мазюро и номер его такси, а потом все застопорилось. Ведь в мире так много людей, которые исчезают из дома. В один прекрасный день они решают полностью поменять свою жизнь, бросают насиженное место и уходят, чтобы обжить какое-нибудь другое.

И вдруг сегодня как удар грома: одна влюбленная парочка в поисках укромного местечка забрела на заброшенный цементный завод и там обнаружила торчащий из-под кучи цемента, багажник автомобиля. Машину вытащили и быстро определили, кому она принадлежала. И уж тогда за дело взялась уголовная полиция.

Вот такая наэлектризованная обстановка была, когда Эдуар вернулся в свою мастерскую-гараж после трех дней отсутствия (возвращаясь из Швейцарии, он остановился у одного своего армейского дружка, учителя из городка Дубс).

Бланвен обрадовался, увидев, что Банан приступил к работе. Но паренек здорово изменился, его было не узнать, так он похудел. А при виде мертвенно-бледного лица и синяков под глазами просто щемило сердце.

– Тебе следовало побыть в постели подольше, – сказал ему Эдуар, – твоя рожа кого хочешь напугает.

Банан криво улыбнулся.

– У меня спала температура.

– Без вмешательства врача?

– В семействе Лараби лечением занимаются женщины.

– Отправляйся-ка наверх и приготовь мне какао, а я пока переоденусь, а то мне кажется, что на мне военная форма.

Они поднялись по крутой лестнице. На столе Эдуар заметил очки Рашели и записку Розины, в которой она благодарила его за превосходно прошедший обед. Бланвен настоял, чтобы у матери был ключ от его жилья, так что она могла приходить к сыну и в его отсутствие.

Эдуар взял очки и поднес их к своему носу. Они пахли ба. Все имеет запах – и люди, и вещи.

– Скажи-ка на милость, весь городишко будто взорвался после этой истории с такси; хваленая буржуазная безмятежность лопнула как мыльный пузырь.

Банан не ответил.

– Ты слышишь меня, Обманувший Смерть?

– Да, да. Значит, теперь ты интересуешься мотоциклами? – Что ты там плетешь?

– Ты сам сказал мне, что едешь в Швейцарию посмотреть мотоциклы.

– Не пришлось увидеть, – сказал Бланвен.

В замке он напрочь забыл о мотоциклах князя. Банан включил электрическую кофеварку. Эдуар уже успел раздеться до трусов и искал в шкафу синюю хлопчатобумажную рубашку. Подмастерье достал две щербатые чашки, сахарницу и две ложечки, сделанные из такого легкого сплава, что они не тонули.

– А таксист, – продолжал Эдуар, – это не тот хмурый парень в кожаной куртке?

– Думаю, что да.

– Тогда, значит, именно он отвозил Розину в Париж, когда она отправилась за маленькой сучкой?

Банан буквально рухнул на стул.

– Эдуар! – слабо позвал он.

Бланвену почудилось, будто его молодому другу стало дурно.

– Что с тобой, Селим? Не собираешься ли ты хлопнуться в обморок, как слабонервная дамочка?

И он похлопал паренька по щекам.

– Хочешь глоток рома, чтобы прийти в себя?

– Нет-нет, все в порядке. Послушай-ка, великан, я должен тебе кое-что сказать. Нечто ужасное.

Бланвен присел на краешек стола.

– Можно подумать, что ты находишься при смерти, мой бедный зайчик. Ну, говори!

Паренек вздрогнул.

– Этого таксиста убила Мари-Шарлотт!

– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил Эдуар.

– Она сама сказала.

– Она просто приняла тебя за дурачка и решила произвести на тебя впечатление.

– Когда она сказала мне об этом, никто ведь и не знал, что тот парень пропал, – возразил Банан.

Это замечание заставило Эдуара примолкнуть.

– Твою мать! – вздохнул он. – Ох! В какое же дерьмо мы вляпались!

– Однажды утром она увидела таксиста на стройке, он фотографировал «источник», и Мари-Шарлотт вырвала у него из рук фотоаппарат. Парень хотел отобрать его, но девчонка принялась размахивать им и угодила таксисту прямо по голове. Он умер.

– Она уверена в этом?

– Во всяком случае, она зарыла его в землю на стройке с помощью бульдозера, а потом спрятала его машину на территории цементного завода. Вот ведь стерва!

– Она взяла и просто так созналась тебе в убийстве?

– Даже с гордостью! Чтобы у меня душа ушла в пятки, чтобы я перепугался. Ее этот рассказ как будто пьянил. Но она ничем не рисковала.

– Почему?

– Потому что она решила убить меня! Тот случай на мосту Пуасси – вовсе не какой-то там порыв со стороны девчонки, у которой не все дома.

Эдуар подул на чашку с кофе.

– Нужно что-то делать, – сказал он, отхлебнув огненно-горячего напитка.

– Если предупредить полицию, представляешь, в какой жопе окажешься и ты с Розиной, и я сам! Девчонка будет утверждать, что убийство лежит на тебе или на мне! Раз уж мы так разоткровенничались, я пойду до конца, Эдуар. Худшего я тебе еще не сказал.

– Неужели после всего, что ты сказал, может быть «худшее»?

– Предупреждаю, тебе станет плохо.

Банан на мгновение заколебался; он мог избавить своего друга от нового удара, но все же лучше было признаться во всем – хватит играть в недомолвки, тем более такого рода.

– Она убила ба! – выпалил Селим.

И как будто с его плеч свалился тяжелый груз, давивший на него уже несколько дней.