Княжья Русь

Всё же в присутствии духа монаху не откажешь. Вспотел от страха, трясется, как мышь, однако голос тверд.

– Скажи мне, сынок, сможем ли мы пытать единоверца? – поинтересовался Сергей у сына.

– Вообще-то, сможем, – деловито ответил Богуслав. – Покаемся, батюшка епитимью наложит, но коли сказать, что пытали монаха германского, то не думаю, что епитимья будет тяжелой.

– Отец наш духовный – из Моравии, – доверительно пояснил Сергей. – Его старшего брата, иерея моравского, брат во Христе, епископ Зальцбургский, в застенках заморил до смерти.

– Но я…

– Ты, ты, – Сергей снова навис над монахом. – Давай, дружок, говори, кто ты есть на самом деле. Что-то не верится мне, что у императора ныне такая нежная любовь с Речью Посполитой, что его человек возглавил посольство великого князя Мешко.

Вот тут-то всё и прояснилось. И дары скромные, на грани оскорбления… Не мог же князь Мешко не знать, что любо Владимиру. Пусть не встречались ни разу, но купеческие караваны регулярно туда-сюда ходят, обмениваются информацией.

Нет, не Мешко собирал сундучок, а те, кому не очень-то нравилось усиление Польши. Пусть и крестил Мешко свой народ по латинскому образцу, а всё равно. Тем более – с чехами породнился: женился на дочери Болеслава Жестокого, младшего брата чешского князя Вацлава[18]. Немцам была совершенно ни к чему сильная Польша. Но, с другой стороны, Киеву сильная Польша, да еще союзная с Чехией, тоже без надобности.

– Ты ведь знаешь, кто я? – спросил монаха Сергей.

Тот поспешно кивнул.

– Ты знаешь, что у меня есть друзья не только в Киеве. Они есть в Мерзебурге и в Магдебурге… – подождал, давая возможность монаху осмыслить информацию. – …А вот в Гнезно их нет.

Чистая правда. С поляками «торговый дом» боярина Духарева особых дел не вел. Смысла не было. Те же товары дома – дешевле.

– Скажи тем, кто тебя послал, что я готов поспособствовать их интересам. Герцог Владимир Киевский выступит против герцога Мешко. Сразу же, как только у герцога Мешко на западе возникнут проблемы. Понял меня? Сначала – вы, а потом – мы.

Монах еще раз кивнул. Но уже не так поспешно. С достоинством. Понял, собака, что не станет Сергей распускать его на ремешки.

– Богуслав, – Сергей повернулся к сыну. – Ты всё слышал. Поручаю этого человека тебе.

Сын скривился. Сергей гримасу проигнорировал.

– Возьмешь с собой троих гридней и проводишь его до Сандомира. Дальше святой отец сам справится. Так?

– Справлюсь, справлюсь, – заверил монах. – Дальше земли христианские. Божьего человека не обидят!

С Сандомирским настоятелем они были – друзья. Одного гнезда птенцы.

– Вот и договорились, – резюмировал Сергей. – Иди к себе, монах, собирай вещи. И жди. Сам во двор не суйся. Не ровен час выпотрошат, как спутников твоих.

Сергей улыбнулся, а монах слегка побледнел. Судя по истошным воплям, доносившимся с подворья, умирали польские шляхтичи трудно.

Когда монах убрался, Сергей сказал сыну:

– Хочу, чтобы ты понял: твоя основная задача – не только и не столько охранять этого императорского лазутчика. Монах – твое прикрытие. Дойдете с ним до Берестья, а дальше пойдете вверх по Бугу до дороги на Червень. Оттуда – на Сандомир. Только так. Если монах захочет идти другой дорогой, не слушай. Сандомир я назвал не случайно. Самая короткая дорога оттуда на Киев – через червенские земли. Пройдете по ним разок с монахом, потом обратно. Разведаете все как следует. Но до Сандомира наш монах должен добраться живым и здоровым.

– Не беспокойся, бать, доберется, – заверил Славка. – Охранять будем получше, чем эти… Во орет! Даже здесь уши закладывает!

Сергей поморщился. Будь его воля, прирезал бы татей – и дело с концом. Но Свардиг в своем праве. Помешаешь – обида будет нешуточная.

– Обратно вы будете возвращаться по дороге на Киев, – сказал Сергей. – Но от Искоростеня свернешь – навестишь брата. Скажешь: в будущем году будем воевать с лехитами. Пусть готовится. Предупредит кого надо. Времени тебе на всё – до первых заморозков. Гридней в сопровождение выберешь сам. В драки не ввязывайся! Помни: твое дело важнее гордости и славы! Если вас не трогают, вы тоже никого не трогаете. Ясно?

– Ясно, – буркнул Славка. Не любил он таких наставлений.

– А раз ясно, то храни тебя Бог! – Сергей крепко обнял сына, сунул ему в руку мешочек с золотом и вышел вон. Чтобы не передумать. Каждый раз, отправляя Славку в такую вот рискованную экспедицию, Сергей старался не думать о том, что сын может и не вернуться.

Глава 22 Воинская наука

Дедко Рёрех разбудил Гошку с петухами. Сунул в руку лепёху, велел:

– Одевайся. За город поедем.