Княжич

По–началу к смоленскому княжичу Душило относился снисходительно и даже пренебрежительно – сам ничего толком не умеет и ничего из себя не представляет с точки зрения ратных навыков и умений, а поди ж ты, уже собственными войсками восхотел обзавестись! А самое смешное, на взгляд гридня, и других приставленных к войску дружинников–учителей заключалось в том, что княжич набрал к себе воями лапотных смердов, которых вместо оружия вооружил деревянными палками, а вместо доспехов выдал овчинные полушубки. То–то смеха было над таким "войском" у всех командиров. Конечно, то обстоятельство, что княжич неожиданно для всех, ещё весной, проявил свои не дюжие способности в разных хитрых кузнечных, алхимических и других мастеровых делах, да и по–лету расторговался, что тот купец, конечно, было достойно и уважения и даже восхищения. Но, когда по–осени княжич сунулся в ратные дела ничего о них не зная, а в особенности когда набрал смердское безоружное и бездоспешное трёх тысячное ополчение над княжичем не потешался только ленивый, все были уверены в провале. Все считали, что дело закончится тем, что княжич только разорится – без толка потратит на прокорм этих «вояк» все свои заработанные гривны. Но все эти прорицатели "сели в лужу", в том числе и сам Душило. Княжич не только остервенело, без продыха натаскивал своих лесовиков не жалея никого и ничего, но и привносил в ратное дело новые идеи, неожиданные, порой спорные, но, самое главное, действенные! А обмишулились все недоброжелатели княжича в тот день и час, когда выстроенные вместе все пять батальонов княжича выдюжили удар не удар, но наезд княжеской конницы, пускай без применения оружия, но всё же ПЕШЦЫ УСТОЯЛИ! Две с половиной сотни конников просто завязли в плотных построениях и ничего не могли сделать. А смерды, укрывшись от разгорячённых коней щитами и ранцами, даже и не помышляли бежать. И все дружащие с головой гридни понимали, что если бы пехотинцы были вооружены, то все ворвавшиеся в их построения кони уже давно бы издохли. Все имевшие глаза ЭТО увидели, а имевшие разум поняли, что родилось новое войско, способное дать смертный бой не только любому городовому ополчению, но и любой дружине! Это казалось сумасшествие, но это было на самом деле!

"Вода – камень точит" как любил иногда говаривать княжич и оказался во всём прав! Незаметно смердское ополчение преобразилось в настоящее, доспешное, хорошо вооружённое, прекрасно организованное, послушное командирам, сильное и сплочённое войско! И теперь вчерашний рядовой гридень был верен княжичу беззаветно, за этим будущим великим князем, великим не только по титулу, но и по своей внутренней сути, всё отчётливее просматривалось ВЕЛИКОЕ БУДУЩЕЕ! И видел это, понимал не только Душило, но и остальные взводные, ротные, комбаты, да, что там говорить, даже рядовые пехотинцы теперь узрели в юном княжиче чуть ли не мессию! И торгово–промышленные успехи Владимира Изяславича, накладывались на открытия в ратной науке. Он своим умом создал новый для Руси и Европы вид оружия – огнестрельного, ну, или, с его же слов повторил китайский опыт, что, впрочем, без особой разницы. Сюда же наслаивались и успешные открытия в ратном деле, создание по–сути нового рода войск – панцирной пехоты. Нового не только по части вооружения, но и, самое главное, по части своего устроения, повиновения командам и дис–ци–плине!

– Тьфу ты, да и только! – довольно сплюнул, Душило, удивляясь своим мыслям – С ума сойти, сколько я новых слов от княжича нацеплял, как лохматая собака репейника! Дис–ци–пли–на, – проговорил он вслух по–слогам, – раньше и слово такого не знали, и выговорить его никто кроме княжича не мог, а теперь вокруг одна дисциплина не только в словах, но и в любом деле. Вон как его ратники споро обустраиваются! Всё точно по Уставу, буква в букву – ни шаг влево, ни полшага вправо! Тоже, кстати, княжич измыслил, а его выученики доводили Устав до каждого бойца, зачитывая, повторяя и затем проверяя усвоенное.

Через берёзовую рощицу, где располагались бойцы ротной заставы, пролегала заросшая тропа, ведущая к Бог знает какой глухой веси. Но всё равно, и этот путь Устав княжича требовал перекрыть дозорной заставой. На учениях им опасаться, конечно, нечего, но во время войны возможно всякое ... А учения эти, по распоряжению княжича, были как–никак, а "приближенными к боевым".

Поперёк тропы и в местах с редким подлеском два взвода 9–й роты 3–го батальона укрепляли позиции, вкапывая в землю заострённые рогатки. Одно отделение третьего взвода стояло на стороже, внимательно наблюдая за окрестностями, два других отделения устанавливали палатки, обкладывая их мешками с землёй.

Дозорным заставам костры разводить категорически запрещалось, а потому, закончив все мероприятия связанные с укреплением позиций, свободные от службы бойцы с нетерпением ждали подвоза горячего ужина. Свои собственные запасы сухпая были подъедены ещё в первые дни похода.