Перед началом официальной встречи «в верхах» удалось накоротке познакомиться с князьями, из тех, что приехали в столицу. Их было двое: Всеволод Мстиславич и Ростислав Мстиславич. Владимир Андреич, уд. кн. Вяземский и по «совместительству» внук Владимира Рюриковича Киевского, а также владетель города Лучин Святослав Ростиславич на встречу не явились. Остальные князья – Василий Мстиславич уд. кн. Ржевский, Давыд Мстиславич уд. кн. Торопецкий, хоть формально и входящие в состав Смоленского княжества, были уже давно самостоятельными володетелями. Их отцы не были великими князьями смоленскими, а значит и их дети такого права лишались. Поэтому им не было смысла, да и желания, появляться на мероприятиях подобного рода.
Изяслав Мстиславич гордо восседал на стольце в зеленых сафьяновых сапогах и в красном кафтане, сделанном из качественного немецкого сукна. На широком поясе, расшитым золотыми нитями висел меч, отливавший позолотой ножен и рукоятки. Воротник шёлковой рубашки князя украшала кайма, расшитая бисерной нитью. Поверх одежды на массивной золотой цепи, обвивавшей княжескую шею, была подвешена большая, с чеканным изображением его герба золотая бляха. Рядом с князем, на расписном креслице меньших размеров, скромно притулился и я, собственной персоной.
Входящие в гридницу князья и смоленские бояре (куда уж без них!) здоровались с князем со всем вежеством, а Ростиславичи ещё и лезли лобызаться – троекратно целовались. Ладно, хоть не по–брежневски, без засосов.
Наконец, все приглашённые расселись на скамьях. Ближе к смоленскому князю места заняли князья, а за ними умостились бояре.
Позже всех явился смоленский епископ с двумя игуменами крупнейших смоленских монастырей. При его появлении все поднялись и опять же по очереди – сначала князья, а потом бояре стали подходить к его святейшеству для благословения. Алексий осенял всех крестным знамением и давал целовать свою морщинистую руку, густо покрытую волосом. Ну и мне, соответственно, пришлось приложиться, вслед за князьями, к длани епископа.
Закончив с ритуалами Алексий, опираясь на посох и что–то бормоча внос, взгромоздился на специально подготовленное для него кресло. Уселись и все остальные.
Изяслав Мстиславич, окинул взглядом стоящие полукругом скамьи, обратился к присутствующим.
– Братья князья и господа бояре! Все вы знаете, какая беда приключилась в прошлом году в Смоленске. От голода и мора в городе ужасно много людей померло. В четырёх больших скудельницах (ямах) положили 32000 человек кроме тех, кои на кладбищах погребены!
– И мать–земля в прошлом годе сотрясалась, – дополнил князя Алексий. – То нам всем был Знак Господин! Грядёт Апокалипсис и Страшный Суд! Думайте о своих грехах крепко. Не жалейте ничего матери–церкви, потому как токмо в ней вы обрящите спасение!
Кто о чём, а вшивый о бане! Без смеха на этого клоуна в ризах я смотреть не мог, а от его гнилой патетики, так и тянуло ему хорошенько вмазать.
Впечатлённые пророчеством бояре забыли, как дышать, а меня от накатывающего смеха так и пробирало.
Изяслав Мстиславич помолчал, обдумывая услышанное.
– Пути Господни неисповедимы, владыка! Не время и не место обо всем, об этом сейчас говорить. У нас тут свой Каин объявился – Святослав, от того и «котора» (распря, междоусобная княжеская война) возникла! Три лета тому минуло, как я грамоту договорную со Святославом полоцким подписал и он крест целовал не затевать со мною распрю за великое княжение Смоленское. Но уговор он сам же и порушил! Потому спрашиваю вас, пойдём на Полоцк войной, али простим Святослава? Кто, что сказать имеет?
Бояре, пребывая на бесплатном представлении, пока помалкивали.
Поднялся Ростислав Мстиславич уд. кн. Дорогобужский.
– Братья князья и вы, господа бояре, дозвольте мне слово держать. Изяслав Мстиславич прав, гроза превеликая над нами пронеслась, тут спору нет. Но много ли нам выгоды от похода на Полоцк будет? – последние свои слова он адресовал боярам.
– Правда, твоя, Ростислав Мстиславич! – вскочил как наскипидаренный тысяцкий Михалко Негочевич – Какая нам выгода? Нет никакой! Сами от невзгод за малым чуть не померли, а князь нас уже зовёт клятвопреступника покарать! Если он ещё раз в наши края заявится, то мы его встретим людно и оружно, но самим СЕЙЧАС переть на рожон …
Большинство присутствующих бояр своими одобрительными репликами поддержали тысяцкого, но некоторые, хмуря лбы отмалчивались.
Ростислав Мстиславич с удовлетворением взглянул на бояр. Усиливать смоленского князя полоцкими землями было совсем не в его интересах.
– А ты, брате, чего отмалчиваешься? – обратился Изяслав Мстиславич к своему младшему брату.
С трудом, производя всем своим внешним видом впечатление глубоко больного человека, поднялся Всеволод Мстиславич – бывший князь Новгородский, уд. кн. г. Кричев.
– Ты, брате Изяслав, ходок, да больше супротив своих! Вспомни ка молодость, сколько раз ты приводил половцев под стены Киева?
– Про то не поминай, чего старое тормошить! – Изяслав Мстиславич явно занервничал. – Не для того мы сейчас собрались.