Княжич

– Снова ты за старое, – поймал отца за неприглядным делом его сын Владимир. – Как же хорошо, что в эти покои никто кроме самых близких тебе людей не заходит, иначе бы нашу страну не опасались, как сейчас, а обсмеивали. С таким-то лидером, – простонал от отчаяния.

– Кхем, сын, – смущённо кашлянув, убрал скабрезные журналы в стол император Василий III. – Вечно ты не вовремя, – попенял он ему, погрозив пальцем. – С чем на этот раз?

– Рутина, – выложил на стол к отцу пачку серьёзного вида документов наследник престола. – Нужно подписать.

– Есть что-то серьёзное? – спросил император, взяв в руки перо.

– Приказы о передислокации войск, наградные листы да разрешения на расследование некоторых подозрительных случаев быстрого возвышения кудесников. Тайная канцелярия как всегда подозревает, что кто-то нашел ключ силы и не доложил.

– Хорошо, – размашисто выводил свою подпись на бумаге Василий III. – Наша опора, ближники предупреждены? – не отрываясь от бумаг, спросил император.

– Все готовы и ждут.

– Да поможет нам бог, – поставил точку на последнем листе приказа глава Российской империи.

Даже сейчас, перед сыном, он не мог показать своей слабости и страха. Война, как бы она ни закончилась, изменит привычный мир навсегда.

Глава 30

– Будь проклят тот день, когда я решил лично разделаться с плодом греха и женщиной, его выносившей! – стонал Ильхам, обливаясь потом и мрачно посматривая на сопровождающих его бека, мурзу и эмира. – Твари сосущие, – хлопнул он ладошкой по липкому лбу, раздавив очередного комара и выдавив его кишки прямо себе на лицо. – Чтобы я ещё раз! Чёрт! – ругнулся он, оступившись, и его нога утопла в чавкающем болотце, по краю которого они шли. – Всё! – отрезал Ильхам. – Привал, – отдал он команду. – Чего уставились?! – заорал он, брызжа слюной. – Привал, я сказал! Идиоты.

Возразить ему никто не посмел. Хоть это и был уже третий привал за два часа.

Дружина наследника хана хмуро уставилась на своего предводителя и занялась обустройством временного лагеря. Дозоры, бездымный костёр, минимальные условия для отдыха.

– Зачем мы высадились за сотню километров от владений этого Семёна? Да ещё в лесу, Бухара? – ныл Ильхам. – Зря ты перестраховываешься, наставник. Не понимаю я тебя, – покачал он головой, присев на пенёк и позволив слугам стянуть с себя мокрые ботинки. Лепетали те о сложном походе, в который взял их хозяин, не переставая подобострастно вытирать его ноги чистыми шёлковыми платками.

– Пошли вон, – оттолкнул их ногой Ильхам, как только они закончили. – Хорошо-то как, – с наслаждением почесал тот взопревшие пятки, закатив глаза.

Пока слуги занимались приготовлением кофе, эмир стал успокаивать Ильхама, надоевшего ему своими стенаниями так, что тот серьёзно подумывал подмешать ему в питьё сонного зелья и проделать дальнейший путь в спокойствии.

– Благодаря маневру, который мы совершили, у нас есть шанс подобраться к ферме парня незамеченными и застать его дружину, как говорится, со спущенными штанами, хоть я в это и не верю, – подкинул в костёр сухую веточку Бухара, любуясь небольшими языками огня. – Чую, он нас уже ждёт. Не может такого быть, чтобы в том же Тобольске не было его соглядатаев, – поспешно добавил он в костёр пару сосновых шишек, чей запах приятно щекотал нос и перебивал вонь от ног Ильхама.

– Ха, эмир. Да ты теряешь хватку, – хмыкнул мурза Галлям, который на пару с молодым Гончаровым уже раскурили кальян с дурман-травой, взирая на всех с отеческой любовью. – У малолетнего мальчонки мозгов не хватит послать кого-нибудь следить за нами в Тобольск. Стар ты стал, раз думаешь по-другому. Хе-хе.

– Я согласен с братом, – высказался бек Абай, тискающий на коленях шлюху, которую они уговорили отправиться вместе с ними за горшочек золота. – Опасаться нам нечего, и напрасно ты настоял на полноценном походе. Без толку время только теряем.

– Ох, – закатила глаза жрица любви, когда волосатая рука Абая пробралась к ней под футболку.

– Нравится, милашка? – самодовольно улыбнулся тот.

Не став более уговаривать Ильхама и его глупых сподвижников в правильности своего решения, Бухара махнул на них рукой и ушел поговорить с дружиной. Шестое чувство нашептывало ему, что они всё глубже и глубже погружаются в тёмную пучину и выбраться из неё будет ой как нелегко.

Ну а пока руководители этого похода предавались утехам в обществе шлюхи, дружина несла службу. В этот день они так и не двинулись дальше, решив остаться рядом с болотом на ночёвку. День подошел ко сну, и все легли спать. Только тени ночных сторожей бродили как призраки посреди лагеря и изредка перекрикивались, проверяя, все ли на месте.

И тут, когда люди видели уже второй сон, их разбудил судорожный вопль в ночи.

– Шайтан! За брата, нечисть лесная! – загрохотал автомат в темноте. – Получай, злой дух! Жри свинец, тварь!

– Что здесь происходит, бляха-муха?!

Проснулся весь лагерь, включились фонари, запылали самодельные факелы, осветив поляну, на которой они соизволили переночевать.