Княжич

Бекман предложил ему пожить у него. Андрей согласился. Конечно, какие-то родственники у него в Москве есть, но они ему были неизвестны. И жить у Елизара Романовича лучше, чем на постоялом дворе. Неудобно надоедать чужому человеку, но что делать? Неизвестно сколько времени пройдет, пока ему вернут законное имущество Бежецких! Интересно, в чьей собственности сейчас оно, отошло государю или им управляют те самые родственники, о которых он ничего не знает? Денег у него осталось немного. Поэтому вся надежда только на помощь доброго Елизара Романовича.

Приехав в Москву, он в первый же день, должен отправиться в родовое имение Бежецких, думал Андрей. Там, в деревенской церкви, в которой погребен вместе с несколькими поколениями Бежецких, его батюшка, он отдаст ему свой последний долг! При этих мыслях на глаза Андрея наворачивались слезы, каждый раз, когда он представлял, как стоит на коленях у его надгробия!

Другие мысли юноши были также грустны, но имели оптимистичные ожидания. Перед его глазами часто появлялась картина прощания с Ксенией, в тот день, когда стрелецкий наряд вошел во двор Лыковых за ним. Ксюшка, догадавшись, за чем они пришли, никого не стесняясь, вдруг бросилась ему на шею, осыпая лицо жаркими поцелуями. У Андрея закружилась голова. Эти поцелуи были первыми. Ничего такого раньше между ними не было.

- Я никому тебя не отдам! - сквозь хлынувшие ручьем слезы, повторяла она.

Стрельцам пришлось буквально отрывать девчонку от Андрея, под замечания возмущенного бесстыдством происходящего Лыкова:

- Совсем сошла с ума девка! Хоть бы меня старика постыдилась!

Вдогонку юноше ударил ее пронзительный крик:

- Я буду ждать тебя!

- Я обязательно вернусь! - успел ответить девушке Андрей, прежде чем стрельцы смогли вытолкнуть его за ворота.

От таких воспоминаний у Андрея становились мокрыми глаза, и он переходил к более радостным, воображаемым картинам их встречи.

Он был уверен в том, что как только решит дела с наследством, немедленно отправится в Донков. Скорее всего, он сразу же предложит ей стать его женой! Андрей вспоминал то время, когда беспомощно лежал на кровати сына Лыковых. Еще тогда он поклялся себе, что если когда-нибудь встанет на ноги, то возьмет эту простую, добрую девушку, ухаживающую за ним, в жены! Чем она хуже вздорных и спесивых боярышень, которых их отцы до поры, чтобы скрыть недостатки дочерей, прячут в высоких теремах? Об этом он никому не говорил, даже Ксенечке, но теперь скажет! Кто ему помешает? Да и матушка с батюшкой, будь они живы, одобрили бы его выбор! Но тревога в мыслях юноши по поводу этого события все же была: а вдруг ее выдали замуж? Или еще хуже: она в полоне или ее уже нет в живых?

Думал юноша и о своей службе. Почему-то не хотелось ему служить в Москве. Ложь и предательство, черная зависть и доносы будут окружать его всю жизнь! Хотелось степной свободы, общения с простыми, храбрыми и бесхитростными людьми, быть самим собой и ни от кого не зависеть!

Путешествие по однообразной зимней дороге все же утомило посольских. Приезд в Вологду они встретили с радостью. Можно поесть нормальной горячей пищи и сходить в баньку! Пресытившись этими скромными удовольствиями, они снова отправились в путь. На этот раз они воспользовались ямом. Кони бежали весело по наезженной дороге, села и деревеньки с быстротой птиц, пролетали мимо них. Не останавливаясь в Ярославле, они устремились к Москве. Через двое суток взорам путешественников открылся вид на сверкающие золоченые купола многочисленных храмов столицы. У Петровских ворот земляного вала им пришлось ждать, пока крестьянские повозки не освободят дорогу.

- Скажи христианин, что здесь за столпотворение? - поинтересовался Бекман у одного из возниц.

- Да, поди, тут вся деревня Мячково собралась! Всем миром камень и известь для постройки новых стен(92) подрядились ломать и возить, боярин! - ответил крестьянин. - Государь наш Федор Иоаннович распорядился вместо земляного вала, Большой посад каменной стеной обнести!

Действительно, у стены земляного вала высились горы белого камня, стояли бочки с известью, штабели красного кирпича, которые все везли и везли крестьяне на санях.

- Эх, красотища будет! - обрадовано воскликнул Бекман, обращаясь к Андрею. - Всего полгода в Москве не был, а тут уже такие дела затевают!

Бекман радовался не только красоте. Его двор, который находился в Чертолье, считал он, теперь будет надежно защищен. Здесь, у ворот Андрей простился с Алферевым.

- Если будут проблемы, через Елизара Романовича меня найдешь! - пообещал Григорий.

Глава XVII. Суды.

В доме Бекмана, Андрея встретили радушно. Наталья Никитична, оказавшаяся родом из знатной, но обедневшей дворянской семьи, с ним не церемонилась. За столом с обильным угощением она вызнала у юноши все и пообещала найти ему богатую и знатную невесту. Елизар Романович, после обеда провел его в конюшню. Там, показав на молодого, вороного жеребца, он приказал сопровождавшему их конюху:

- “Мавра” князю Бежецкому выдавать в любое время!