Княжич Юра III

— Она расчётлива, — поправил его. — Каждая песня, каждый клип — это серьёзный коммерческий проект, который может или принести прибыль, или вытащить деньги из кармана. Терять деньги Алина не любит. А два её предыдущих проекта подряд, как ты мог слышать, уже провалились. Чтобы не допустить нового провала, имеет смысл подогреть интерес потенциальной аудитории таким вот репортажем. Даже, если за него придётся сколько-то заплатить. Это достаточно логично.

— Думаешь?

— Предполагаю, — пожал плечами я. — Но полной уверенности нет. Всё ж, мы в Петрограде, а не в Москве, Алина здесь совсем ещё недавно. Не могу сказать, есть ли у неё уже необходимые для выхода на редакцию столичного музыкального канала связи в городе.

— Если всё так, как ты говоришь, то она весьма умна. И опасна.

— Почему? — удивился я последнему его замечанию.

— Потому, как передача была построена, и на чём был сделан акцент. Весь основной упор был сделан на тебя, а не на неё или песни. Да и представленные факты… только общедоступные, открытые сведенья… и слухи. Причём, с чётким указанием, что это только слухи — не предъявишь, опровержения не потребуешь. Да и на Борятинскую прямо не наезжает, но зрительские симпатии однозначно переключаются с неё, законной официальной невесты, на неё, какую-то левую Милютинскую… красиво.

— Красиво, — согласился я и опять вздохнул. — Но мне теперь с этой «красотой» разбираться…

— Да, — не стал опровергать он. — Мария точно обиделась.

— Ну и сахар с ней! — поморщился я и решительно встал. — На обиженных воду возят и обиженных в жо… кхм. Не важно. Не до неё сейчас. Мне ещё историю завтра сдавать…

— Ну-ну, — ухмыльнулся Максим.

* * *

Глава 39

* * *

Летать без драки… скучно. Вот ведь: никогда не думал, что такое скажу. Однако, вот: сказал. Ведь после пяти жарких смертельных схваток в небе над Петроградом, простой спокойный полёт над ним же воспринимается… пресно, что ли?

Да — красиво. Да — чувство вольного парения и свободы. Но… так и подмывало довернуть «руль» и пойти к известному уже месту встречи с Имперской Гвардией.

Реально, так и было! Вот честно! И меня самого такие наклонности пугают. Не был ведь я раньше фанатиком боёв и «сражений с сильным противником», не страдал даже зачатками болезни «Кенпачи головного мозга»! А тут: вишь ты — тянет… Вот что ощущение безнаказанности и вседозволенности с человеком делает… И как теперь крышу лечить? Чувствую, близится очередной срыв-кризис, близится…

Однако, не сегодня. Я не полетел ко Дворцу. И к военным объектам приближаться не стал. Покрутился немного над парками да болотами и назад в Лицей. Даже «3D-маневрирование» отрабатывать на высоте не стал, как непременно делал каждый свой полёт в предыдущие дни. Хорошего понемножку!

К сожалению, без происшествий приземлиться не удалось. Хотя, а чего я ещё хотел, устраивая серию совсем не бесшумных взрывов над территорией элитного учебного заведения, крайне важного для Империи и, можно сказать, режимного? Естественно, те, кому положено отвечать за его безопасность, переполошились. Естественно, небо над Лицеем «закрыли». И, естественно, я напоролся на торжественную встречу по возвращении. И, пожалуй, могу гордиться оказанной мне честью: встречал лично Директор. Да не один, а в паре с Куратором нашей группы.Всё, как полагается: на боевых «крылатых» конях с мечами на золотых перевязях… Без торжественных речей, правда, обошлось — выматерил меня Вадим Александрович, спеленал какой-то воздушной техникой, притянул к себе, насильно усадил на пустое седло перед собой и пошёл на снижение.

Рук, что показательно, не распускал. Даже на подзатыльник не решился, хоть и чувствовал я буквально всем своим существом, как ему мне его отвесить хотелось! А лучше высечь! И, что б, обязательно солёными розгами!..

Блин, не знаю даже, откуда у меня именно такой вот образ взялся, но сомнений в его правильности у меня не было никаких — достаточно было лишь глянуть на лицо полковника, чтобы любые сомнения развеялись.

Однако, сдержался. Помнит, видимо, наш с ним первый разговор, помнит!

— Ты точно Водник, парень? — задал он уже ставший почти традиционным вопрос, когда за нами закрылась дверь его кабинета в административном здании, куда мы с ним пришли после возвращения на землю. Коня он, не глядя, передал подбежавшим служителям (служащим, служкам, слугам? Как их тут правильно величать?), бросив им поводья.

В кабинет мы вошли с ним вдвоём, Куратору полковник велел ждать в приёмной.

— А есть сомнения? — показательно сформировал прозрачную водную сферу над ладонью я.

— Да уж больно ты не типичный для Водника, — вздохнул он. — Это ж надо удумать было такое: с Водным Даром в небо подниматься! — поднял он перед собой руку с согнутыми пальцами и потряс ей, а после постучал ей же по своему лбу, оставив отогнутым только указательный, остальные собрав в кулак. — Как тебе это в голову-то пришло вообще⁈

— Ну, так нас же готовят к десантированию с «крылатых» коней? Точнее, сбрасыванию, — удивился в свою очередь я. — Разве, не так? В программе обучения же это есть?