Княжич Олекса. Сказ второй (СИ)

Первым Александр вывел из боя Федора, ловко опрокинув его с ног и ткнув тупым концом деревянного меча то в грудь — то символизировало поражение и смерть противника. В двумя оставшимися ратниками провозился он еще какое-то время — но скорее только ради того, чтобы покуражиться и покрасоваться перед отцом. Наконец, он ударил каждого из них мечом — и, будь в его руках настоящий меч, то раны эти оказались для противников княжича смертельными. Победно улыбнувшись и переводя дыхание, участившееся в бою, Александр повернулся к Ярославу.

— Резво ты их уложил! — заметил князь-отец одобрительно. — Хвалю!

Видя, что Федор, отряхиваясь от снега, собрался вновь уйти в гридницу, Ярослав прибавил:

— Чего ж ты, Федор, так сплоховал? Почему самым первым тебя свалили?

Побагровев от стыда, старший княжич понурил голову и пробормотал:

— Прости, батюшка, что подвел ожидания твои!

Князь знаком велел ему сесть рядом с ним и тому пришлось подчиниться, хоть он чувствовал себя замерзшим. Ярослав более ни слова не сказал Федору, но тот не осмеливался отлучиться из-за стола, боясь вызвать еще большее недовольство своего отца. Ежась от холода и постукивая ногами друг о дружку под столом, старший княжич сердито смотрел в сторону веселого и разгоряченного Александра.

Он чувствовал угрозу со стороны своего младшего брата!

Александр упорно завоевывал благорасположение их отца, шаг за шагом оттесняя в сторону Федора. Чем дальше, тем яснее понимал первенец, что Ярослав отдает предпочтение второму своему сыну и считает того куда более достойным своим наследником. Да, пока что отец еще делает вид, будто относится к ним равнозначно — он даже оставлял Федора своим наместником в Новугороде в прошлом году, покуда был в Переяславле-Залесском — но то лишь видимость! Недалек тот день, как Ярослав открыто назовет Александра своим преемником!

«Так не должно быть! Не должен младший быть лучше старшего! — думал, кусая потрескавшиеся от холода губы, Федор. — Так Олекса меня и с княжьего стольца сбросит! Ему только дай на то время!»

— Чего уж попросту красоваться, Олекса? — заговорил снова князь Ярослав, желая подразнить своего любимого сына. — Давай-ка, сразись тогда с достойным противником! Мусуд! Уж больно сын у меня самодоволен! Проучи-ка его.

Народ во дворище тут же радостно заулюкал, предвкушая захватывающее зрелище.

— Обещай не поддаваться, — сказал Александр, когда Мусуд, скинув теплые одежды, вышел в круг, образованной толпой.

Начался бой меж княжичем и кормильцем его. Собравшийся вокруг люд подзадоривающее свистел и выкрикивал слова поощрения бойцам. Хоть и просил Александр татарина не щадить его и атаковать в полную силу, Мусуд все равно сдерживал скорость выпадов и силу ударов. И когда княжич смог задеть его бочину деревянным мечом, нанеся воображаемую рану — не смертельную, но ощутимую, случись такое ранение в настоящем бою — то вскричал Александр разгневанно:

— Поддаешься!

Поняв, что своим нежеланием биться в полную силу, он унижает Александра сильнее, чем если бы он просто разбил его в пух и прах, Мусуд взялся за дело всерьез. Он пошел в наступление, своим напором не позволяя Александру перейти в атаку и вынуждая того уходить в оборону. Княжич достойно парировал удары, радуя своего учителя прекрасным пониманием техники боя. Однако здесь, на ограниченном участке и без возможности использовать какую-нибудь хитрость — шансы на победу у Александра неумолимо таяли. Мусуд был сильнее его, выше и крепче, не говоря уже про огромный ратный опыт! Александр отражал его наступление долго — достаточно, чтобы вызвать одобрительную улыбку у князя Ярослава — однако, все же, оказался брошенным на землю и получил тычок мечом в ребра.

— Доволен?! — процедил Мусуд сквозь зубы, обращаясь к княжичу.

Зеваки вокруг восторженно вопили, восхваляя татарина и его боевое мастерство.

— Молодец, Мусуд! Окоротил ты его отменно! — заявил Ярослав тогда. — А тебе, Олекса, еще учиться и учиться ратному ремеслу!

Кормилец протянул руку своему воспитаннику и тот, ухватившись за нее, поднялся с земли. Стряхнув с волос снег, Александр поклонился Ярославу, благодаря того за отцовские наставления. Потом поклонился и наставнику своему, благодаря за боевую науку. Подняв тулуп и шапку, свалившуюся с головы в пылу сражения, княжич оделся и ушел за стол к отцу, где уселся и пригубил горячительный напиток. Федор меж тем с трудом скрывал довольную улыбку — правильно, что Мусуд надрал Олексе мягкое место! Уж больно тот заносился со своим ратным мастерством!

Мусуд, чувствуя себя до крайности неуютно, отошел в сторону, к костру.

«И зачем князь столкнул нас лбами? — подумал он угрюмо. — Не важно, победил я или проиграл, все равно задел гордость Олексы!»

Неторопливо к нему подошла Миланья и ласково взяла мужа под руку.

— Не нагулялся еще? Пойдем уж в дом! Побудь со мной, ведь завтра уходишь ты в поход!