Княжич варяжский

Будь все по-мирному, Сергей бы честно расплатился, но теперь никак. Бойцы не поймут. Сергею и так было непросто держать гридь, особенно нурманов, в формате «без кровопролития». Помогало, что, увидев свирепых северян, защитники попросту разбежались. Так что прибили только тех, кто попал под горячую руку. Человек двадцать, не больше. Все подчиненные «боярина» Сожича вошли в этот список. А вот сам «голый заяц» ухитрился выжить и сейчас сидел в порубе. В общем, крови для такого мероприятия, как взятие города, было фантастически мало. Ни в процессе штурма много не пролилось, ни позже, когда начались традиционные развлечения победителей: грабеж и насилие. Которым, естественно, никто не препятствовал. Имущество хозяев, включая и особей женского пола, и так принадлежало победителям. А вот лютовать Сергей запретил, аргументируя привычным: «Если всех убьем, кто нас в следующий раз кормить будет?»

Князь с дружиной явились на третий день. Очень спешили.

Выставленные в окрестностях дозоры сообщили о них своевременно, так что у ворот местного князька встретила полностью изготовившаяся к резне варяжская дружина.

Князь, именующий себя Хрекша Набольший (в переводе на словенский, коим Хрекша владел довольно прилично), оказался поумнее своего десятника. Бычить при столь невыгодном раскладе не пытался. Выслушал версию Сергея, принял «доказательство» в виде уже порядком зашуганного «боярина» и поинтересовался, чем может быть полезен. В формате «могу и клятву верности принести, если территорию освободите».

Сергей брать в данники Хрекшу не стал. Стребовал выкуп, все нажитое, вернее отжатое у соседей, припасы на дорожку, как и планировалось, вот, собственно, и все. Жаль, что пленных мерян сбыть не удалось из-за ожидаемой неплатежеспособности Набольшего. Правда, после того как Сергей и Хрекша посидели вместе за столом, добив остатки местного алкоголя, князек выдвинул предложение: разослать по окрестностям весть о военнопленных. Дескать, многие здесь местные, и роды наверняка выкупят. Сильно напился Хрекша на радостях, что его из родной вотчины не выселяют, иначе не предложил бы.

Сергей, впрочем, за совет отдарился. Проявил гуманизм, пообещав заплатить за постой из будущих выкупов.

В итоге оба оказались в выигрыше. Родичи нашлись. И привезли выкуп. Натурой, потому что с серебром здесь было трудно.

К сожалению, забрали не всех. Примерно половину. Ну и то хлеб. Сэкономленный.

После отсева самых ледащих, коих оставили в подарок Хрекше, осталось девяносто четыре головы. И еще десяток саней, запрягать в которые было некого.

Запрягли мерян. Пятерка их худо-бедно заменяла лошадь, если речь шла о выглаженном зимнике. Не особо эффективно в плане мощности, и расходы на них побольше: лошадке-то пуда овса дня на три-четыре хватит, десяток же челядников куда больше сожрет. Ну да прокормят как-нибудь. Человеческая еда, она и по лесу бегает, и по речкам плавает. Так что как временное решение — сойдет. А надолго и не требуется.

— Все! — решительно заявил Сергей. — Двигаем прямо в Белозеро. Больше добычу складывать некуда!

— Была б добыча, а куда сложить, всегда найдется, — заметил Траин.

Но Сергей был тверд. Домой. И до весны никаких вояжей.

Глава 25, в которой Сергей обзаводится волшебным знаком

Забавно получилось. Именно Сергей первым привез в Белозеро живой товар. Помимо всего прочего, разумеется, но — факт. А поскольку слухи по варяжской столице разбегаются со скоростью бегущего к кормушке кабысдоха, то покупатели объявились раньше, чем Сергей успел подарки жене распаковать.

Как пришли, так и ушли. Гридь на подворье не пустила. Тем более пленных мерян разместили не здесь, а на посадском подворье.

Колхульда очень обрадовалась, но виду не показывала: проявила деловитость. Первым делом отчиталась по ведению хозяйства, вторым — высказала пожелания по его расширению. В частности, неплохо бы еще с десяток холопов завести. Тем более что таковые имеются.

— Я бы посмотрела и выбрала, — предложила она, застенчиво потупившись.

Спорить с глубоко беременной женой Сергей не стал. Похвалил обед, похвалил Колхульду и отправился в Детинец.

Княжья резиденция пустовала. Водимой жены у белозерского князя не было, потому на хозяйстве за старшего был оставлен ключник-холоп Кщей.