Княжич варяжский

С ним Сергей пообщался первым. Этот холоп был важной персоной и той еще продувной бестией. Попытался купить у Сергея боевое железо обычного качества с изрядной скидкой. И у него получилось. Правда, в обмен на корабельную древесину. Справедливо. Железо у Сергея свое, а правильно разобранное и высушенное дерево — товар редкий и недешевый. Прастен давно говорил, что надо пополнить запасы. А еще хорошо бы свою лодью построить. У Сергея были кое-какие ценные мысли из прошлой жизни. Если реализовать, выйдет не хуже, чем «Хродгейр». И кому кораблестроением заняться, у Сергея тоже есть. У нурманов каждый второй — опытный корабельщик. А каждый первый мечтает собственноручно построить морского дракона. А тут такая оказия. Все, включая дуб для киля и аж две заготовки под мачту. Сергей и не знал, что в закромах белозерского князя есть такое. А вот. Это потому, что нужда в новых кораблях отпала, пояснил Кщей уже после того, как ударили по рукам. У Стемида попросту нет столько гребцов, чтобы под них корабль ладить. Вот почему Кщей так хитренько щурился и ладошки потирал. Сбыл залежалый товар, который хранится тоже не бессрочно, а пристроить в Белозере попросту некому. Думал, небось, как ловко облапошил молодого. Ну на здоровье. Среднекачественного трофейного железа у Сергея избыток, а вот возможность занять полезным делом гридь — это просто подарок. Это молодняк можно на тренировках загонять, а со старшими — сложнее. Притом что бездельничающий хускарл — это уже проблема. А если таких несколько, то это уже стихийное бедствие. Жрать, пить, трахаться и громить все вокруг — это неотъемлемое свойство не занятого тяжким трудом бойца.

От Кщея же Сергей узнал, что Стемид с сыновьями, воеводами и большей частью дружины отбыл на зимние промыслы. Как и планировал. Обязанности же временного коменданта белозерского ныне исполнял боярин Тилен Добрый. И прозвище боярина было следствием не его мягкого характера, а внушительных статей, которые с возрастом еще более расширились, так что весил боярин, по прикидкам Сергея, пудов десять. И в данный момент активно поддерживал форму. То есть кушал. В княжеской трапезной. Один. Если не считать отрока на побегушках.

К появлению Сергея временный воевода отнесся добродушно. Пригласил за стол разделить то ли поздний обед, то ли ранний ужин.

Сергей не отказался. Ну да, дома он пообедал. Но когда это мешало молодому организму?

В процессе совместной трапезы Сергей узнал, что в городе все хорошо. И что младшая дружина сейчас за городом. Тренируется под руководством полусотника Каршена, которому боярин делегировал полномочия неспоредственного руководства. На осторожный вопрос: а если вдруг что-то случится, искренне удивился. Да кто в своем уме рискнет напасть на варяжскую столицу? Да, основная дружина нынче в отъезде, но тут же каждый второй — опытный вояка. Защитников хватает. Вот он, княжич Вартислав, вернулся. Опять-таки. Кто бы ни сунулся, всех порвем.

«Ага. Ты порвешь, — подумал Сергей, глядя на разглагольствующего боярина. — Скорее расплющишь, если сверху сядешь».

Наверное, боярин был прав. В целом. Но в частности стоило задуматься. Сергей оставлял свою семью в Белозере в полной уверенности, что они под серьезной защитой. Он по прошлой жизни знал, что любой авторитет не является абсолютной защитой. Голодная стая может и на тура напасть, если голод подвел брюхо.

Поблагодарив за угощение, Сергей покинул Детинец и отправился к корабельным сараям: порадовать Прастена грядущим строительством. Так или иначе, Тилен был прав: в Белозере все хорошо. А у Сергея и его людей все вообще замечательно. Остается еще мерян сбыть, не продешевив, выдать всем людям бонусы согласно вложенным усилиям, и можно отправляться к Избору. Очень любопытно, чем отдарится вредный ведун, если ему подарить что-то весомое? К примеру, исподнее шелковое, в котором вши не заводятся? Или ложку серебряную граммов в сто?

В итоге, так и не выбрав, подарил и то и другое. Два комплекта шелковой одежки и серебряный суповой инструмент.

Ведун отдарился знатно. Набил Сергею татушку. На тыльной стороне ладони аккурат между большим и указательным пальцами левой руки. Заковыристую хрень из покоцанной черточками спирали. Часа четыре трудился. Доволен был, как удачно совокупившийся лось.

— И что это за тавро? — поинтересовался Сергей, глядя на распухшую руку.

Избор обиделся.

Минуты две высказывался насчет дремучих невежд, нищих духом и скудных интеллектом. Потом с четверть часа расхваливал свое искусство кольщика и невероятные способности открывать проходы между мирами Кромки. В чем состояло это искусство и как оно связано с красными «почеркушками» на его руке, Сергей так и не понял.

Избор, видя, что ученик тупит, снизошел. Треснул дареной серебряной ложкой по лбу, осведомился:

— Помнишь девок, огненным змеем помеченных?

Девок Сергей помнил смутно. Зайца, приманенного тогда ведуном, помнил, а девок… Только то, что девки были так себе и еще какая-то бесовщина с ними была связана.