Княжич варяжский

Хузарин поглядел на него внимательно, потом еще более внимательно — на его коня. Но все же кивнул. И уточнил:

— Только ты. Заводного возьми. Есть свежий?

— Есть. Кобылка из степных.

— Сойдет. Сторожить по очереди станем. Поесть-попить с собой соберешь?

— Уж как-нибудь. Княжич? — Милош повернулся к Сергею.

— Езжай, — разрешил тот. — Вдвоем лучше. Будет кого прислать, если что.

Глава 2. Храбрость воинов хоревой

Ночь прошла без событий. Еще до света варяги были уже в седлах. Тихо перешли реку и двинулись к вражескому лагерю.

Встретили их загодя.

— Ладно все, — сообщил Милош. — Нас не ждут. Дозоров нет, только пастухов двое при табуне. Было. Думаю, уже нет их. Машег сказал: уберет, когда я к вам отъеду.

Чуть посветлело. Минут двадцать, и небо зарозовеет. Лучшее время для степного налета. Сергею, однако, хотелось успеть взглянуть на лагерь степняков собственными глазами.

— Все сказал? — перебил он своего сотника.

— Все, — подтвердил Милош, но Сергей уловил паузу между вопросом и ответом.

— Ну и?

— Баба с ними, — сказал Милош. — Красивая баба.

— С ними или у них?

— У них.

Сергей вздохнул, покачал головой. Милош понял правильно:

— Нет, вождь, не трогали ее.

Неожиданно.

Было бы неплохо с этой бабой поговорить. Потом. После победы. Если выживет. Что — не факт. Копченые вполне могут ее прикончить, если поймут, что для них все оборачивается нехорошим. И от случайной стрелы погибнуть в таком бою — это запросто.

Мар, которому наскучило стоять без дела, игриво толкнул головой кобылу Милоша. Та ухаживаний не приняла: прижала уши и показала зубы. Мар обиженно фыркнул.

— Милош, — Сергей принял решение. — Постарайся, чтобы она выжила. Но не рискуй. Ты для нас важнее.

Рядом негромко откашлялся Дёрруд. Ну да. Вождю не положено вести себя так, будто они уже победили. Богам подобная самонадеянность может не понравиться.

Сергей ненадолго задумался: спешивать нурманскую часть отряда или нет? Потом решил: не надо. Сами разберутся.

— Далеко? — спросил он.

— Три стрелища.

— Веди. — И Дёрруду: — Вы за мной, стрелкам рассыпаться.

С полкилометра прошли рысью, а потом трава поднялась лошадям по грудь, и они перешли на шаг.

Проснулись птицы. Засвистели, зачирикали.

— Тот холмик, — указал плетью Милош. — Машег там.

У холма спешились, оставив коней внизу, где уже щипал траву Машегов жеребец. На варягов он не среагировал: узнал своих.

Холмик оказался курганом. На лысоватой макушке — впадина, а в ней что-то вроде жертвенного камня.

У камня, подстелив плащ, расположился хузарин.

На приход Милоша и Сергея он не среагировал, хотя наверняка услышал их, еще когда к холму подъезжали. Доверился интуиции своего коня, надо полагать.

Раннего света не хватало, чтобы разглядеть лагерь печенегов в подробностях. Но степняки любезно не стали тушить костры, рядом с которыми спали. В стороне, ближе к реке, на пойменном лугу, не столько виделся, сколько угадывался табун.

Беспечность копченых удивляла. Непуганые, похоже. Что ж, осторожность приходит с опытом. Хотя Сергей надеялся, что к этим она не придет никогда.

— Я бы с нашей стороны нурманов поставил, а сам со стороны табуна зашел, — Машег присел рядом. — И пусть нурманы первые начнут. А мы табун подымем. Пастухов я снял.

Резонно. Копченые, когда нурманы в их лагерь ворвутся, первым делом к лошадям кинутся. То есть не в степь, а к реке. Если кто и попытается удрать на своих двоих, на здоровье. Пеший печенег в степи не охотник, а добыча.

Простой план. Если что-то пойдет не так, меньше проблем.

— Согласен, — одобрил Сергей. — Поехали к нашим.

— Ага. У тебя пожрать чего есть?

— Есть. Гусятина холодная, вчерашняя.

— Ага. Давай. Милош!

— Все тебе, — сказал Сергей. — Для него у меня еще есть.

Плох тот командир, который не кормит своих людей. Особенно если они — друзья.

Верхами обошли печенежский лагерь по дуге, уложили коней в траву, чтоб не увидели раньше времени. Как раз вовремя успели: небо зарозовело. Лагерь печенежский просыпался вяло, но кто-то уже поил раненых, а с десяток копченых, раздевшись донага, полезли в реку.

Точно непуганные.

— Давай, — бросил Сергей Наславу, и тот завыл. Красиво так. От настоящего волка даже волки не отличат. А лошади — тем более. Свои-то привычны, а вот печенежским варяжский боевой клич — в новинку. Так-то табун от одинокого волка бегать не будет, но кто сказал, что волк — один?

Наслава поддержало еще десятка два глоток. Сергей тоже с удовольствием присоединился. Пошуметь пошумели, но поднимать коней не торопились. Ждали, когда начнут нурманы.