Княжич

Андрей передал ему содержание разговора с сэром Джоном.

— Серьезный мужик! Хотя и такие не всегда могут все продумать! — поморщив лоб, выразил свое мнение Скурыдин. — Но выбора нет. Лучше погибнуть в бою, чем умереть прикованным к загаженной палубе!

Впервые, за все время плена, друзья с нетерпением ожидали наступления следующего дня. И он наступил. Старик, как и обещал, ознакомил их с содержанием плана побега. Прав был Василий, никто кроме Бога не может все предвидеть!

— Обстоятельства изменились! Корабль султана уже в порту. Сегодня ночью начнем! — с тревогой в голосе сообщил он Василию и Андрею.

Сэр Джон показал им клочок бумаги с нарисованным на нем планом комнат дворца и размещением охраны.

— Джейн по очереди охраняют два человека, — пояснил сэр Джон. — По плану они должны будут спать, потому, что в еду им подсыпят снотворное. Но если они все-таки будут бодрствовать, их необходимо будет убрать. Но убирать придется обоих, чтобы никто не поднял шум и организовал преследование. В комнате Джейн, рядом с ней спит служанка.

— Ее тоже придется убить? — остановил Андрея, переводившего с английского речь сэра Джона, Скурыдин. Андрей перевел вопрос своего друга.

— По обстановке, юноша! На счету жизнь нескольких человек! — поняв человеческие чувства юноши, ответил сэр Джон.

По плану получалось, что людям и собакам, повар-француз, также участвующий в побеге, обильно добавит в пищу снотворное. В месиво, приготовленное для рабов, он также добавит порошок. Поэтому, Андрей и Василий, сославшись на расстройство желудка, вечером должны будут отказаться от своей доли баланды. Друзей из подземелья выпустит также француз, вооружив ножами для разделки мяса, на случай, если стража все-таки не будет спать. Вместе с вооруженными друзьями он дойдет до комнаты Джейн и, сняв со спящих или мертвых охранников ключи, откроет дверь, запираемую ими на ночь. Дальше, они вместе с девушкой пройдут в сад, где у стены, высотой в сажень, будет лежать лестница. Перебравшихся через стену беглецов встретит сэр Джон, который по запутанным улочкам квартала Фахс[65] проведет их к морю.

— Что-нибудь не ясно? — закончив рассказ, спросил Андрея сэр Джон.

— Все понятно! — ответил юноша.

— Тогда до вечера! — впервые улыбнувшись, попрощался с друзьями сэр Джон.

Вечером, ожидая, когда за ними придет француз, оба друга, с тяжестью на душе думали о предстоящем побеге. Привыкнув к обрушившимся на них несчастьям, они не верили в благополучный исход плана сэра Джона, но, были полны решимости, его выполнять, наивно надеясь на то, что удача, в эту ночь, впервые будет на их стороне.

В полночь послышался шум открываемого замка и скрип двери. Друзья осторожно слезли с гамаков. Тишина. Пять рабов, с которыми они делили ночлег в этом подземелье, крепко спали, а шестой, корсиканец, постанывал от боли во сне. Два дня назад, за какой-то проступок его жестоко высекли на глазах у всей дворни. По земляным ступенькам они поднялись наверх. Француз, молча, закрыв за ними дверь, передал им два острых ножа для разделки мяса внушительных размеров и, показав рукой на чернеющий проем арки входа во дворец, пошел к нему. Через нее они вошли во внутренний двор дворца и по лестнице стали подниматься куда-то вверх. Из-за туч выглянула полная луна, и вокруг стало светло как днем. Друзья увидели, что они находятся на втором этаже галереи окружающей квадратный двор с клумбами и фонтанчиком посредине. Беглецы вошли в одну из дверей, ведущую во внутренние покои дворца. Перед следующей дверью повар, предупреждая друзей об опасности, поднял руку вверх и, ткнув Василия пальцем в грудь, жестом пригласил его следовать за ним. В небольшой комнате, на тахте лежал спящий охранник. Слышалось его спокойное дыхание. Француз подвел Василия к нему и, показав на нож, изобразил рукой удар им в грудь лежащего. Мол, если проснется, бей! Скурыдин, приготовив руку с ножом для удара, застыл рядом с не подозревающим о смертельной опасности мирно спящим стражником. Француз вернулся к Андрею. Осторожно, на цыпочках, они вошли в другую комнату. Охранника не было видно, но из угла, прилегающего к стене с дверью в покои пленницы, слышался громкий храп. Там сидя на китайской вазе, удобно запав в угол между стенами, спал второй охранник. Одно рукой он обнимал древко копья, а второй держался за большой ключ, висящий у него на поясе. Андрей поднес лезвие ножа к горлу стража и посмотрел на француза, ожидая его утвердительного кивка. Но тот, отрицательно замахал рукой и поднес палец к губам:

— Тсс!