Читаем Княжий удел полностью

– Знаю, великий князь Московский.

Теперь Василий Васильевич остался один. Все ушли! Потихонечку, один за другим. Сначала умер Юрий Дмитриевич, потом Васька Косой, не стало всесильного Улу-Мухаммеда, а вот теперь сгинул Дмитрий Шемяка.

Ушли! Все!

Хотя казалось, каждому из них не будет сноса. Каким исполином казался Улу-Мухаммед, но и его не стало. А Василий Васильевич выжил, подобно скрипучему дереву, которое только гнется на сильном ветру, но не ломается. С кем же теперь воевать? Засунуть бы черные полотнища на самое дно сундуков, и пусть моль их изничтожит.

– Не боишься, что гнев свой против тебя обращу? Ведь Дмитрий мне братом был. Хоть и сделали мы друг другу немало зла, но родная кровь, она крепко держит. Что в Новгороде Великом говорят про смерть Дмитрия?

– Говорят, отравил его повар, которого прежде звали Поганкой.

– Знаю я повара Поганку… Хорошо, ступай, Василий. Был ты подьячим, теперь дьяком станешь при московском государе. В думе сидеть будешь.

Государь допустил дьяка к руке, и, поцеловав обрубки пальцев князя, Беда поблагодарил:

– Спасибо, государь.

– На воздух хочу, – приказал Василий Васильевич. – Душно мне здесь.

Бояре осторожно, предупреждая каждый неверный шаг великого московского князя, повели к выходу. У дверей Василий остановился, повернулся лицом к образам и низко поклонился.

Утро встретило Василия Васильевича хмуро: мелким дождем и хлесткими порывами ветра. Трава в угодливом поклоне склонялась к ногам великого князя, а он шел неторопливо, вжимая ногами в грязь разноцветные бутоны. С деревьев ветер стряхнул капли дождя, которые посыпались на Василия крупными жемчужинами. Дождь омыл бороду и лицо великого князя. Подошел Прошка Пришелец, накинул на плечи Василия меховую накидку, а рында подвел колымагу, которая, скрипя, ткнулась в грязную лужу да и замерла перед государем.

– Может, желаешь чего, государь? – ласково спросил Прошка.

Василий Васильевич задумался.

– Желаю ли я чего-нибудь? – И вдруг понял, что желаний у него больше нет. Все его мечты сводились к одному – удержаться на московском столе. Они пропали вместе со смертью Дмитрия Юрьевича. Да и не желания и не мечты это были – жизнь! – Ничего мне больше не надо. Пускай возница к Москве гонит, да поскорее!

Колымага покатила по раскисшей дороге, и колеса весело брызгали грязью на кафтаны всадников. Казалось, Василий спал – укачала его долгая дорога, но вдруг он встрепенулся и произнес:

– Как прибудем в Москву, по монастырям поедем, милости великокняжеские раздавать… А еще свободу по темницам объявить и… отслужить молебен по смерти брата.

И уже уснул глубоко и спокойно.

<p>Комментарии</p>

Василий II Васильевич Темный(1415–1462) – великий князь Московский с 1425 года. В ожесточенной междоусобной борьбе был ослеплен Дмитрием Шемякой (1446); поддержанный посадскими людьми, одержал верх над ним. Василий II частично объединил образовавшиеся в XIV веке на территории Московского княжества местные удельные владения, присоединил Вологду, Волоколамск и др. Новгород, Псков тоже подчинились влиянию Московского княжества.

Тать – разбойник, вор, похититель.

Бармы – оплечья, ожерелье со священным изображением на торжественной одежде, их носили духовные сановники и русские государи.

Стряпчий – здесь: поверенный, ходок, ходатай по делам.

Клобук – покрывало монашествующих, надевается поверх камилавки.

Юрий Дмитриевич(1374–1434) – князь Звенигородско-Галицкий, сын Дмитрия Донского.

Василий I Дмитриевич(1371–1425) – великий князь Московский с 1389 года, старший сын великого князя Дмитрия Донского. Присоединил к Московскому княжеству суздальско-нижегородские земли, Муром, Тарусу. Княжение Василия I проходило в обстановке борьбы русского народа против литовской и татарской агрессии.

Князь Витовт(1350–1430) – великий князь Литовский (с 1392). Вместе с русскими войсками и поляками участвовал в разгроме немецкого Тевтонского ордена в 1410 году.

Братина, братинка – сосуд, в котором разносят питье, пиво на всю братию и разливают по деревянным чашкам, стаканам; большая деревянная чашка.

Мурза – татарский князь, наследственный старшина.

Юрт – татарское владение, земля.

Улу-Мухаммед – хан Золотой Орды в XV веке, решал спор князя Юрия Дмитриевича с племянником Василием Васильевичем из-за великого княжения. В 1437 году потерял власть в Золотой Орде.

Бабай – баба, дед, старик (татарское слово).

Бирюч – глашатай, объявляющий по улицам и площадям постановления правителя.

Рында – нескладный верзила; в старину так называли телохранителей, оруженосцев.

Епитрахиль – одно из облачений священника, надеваемое на шею под ризу и свешивающееся спереди.

Скуфья – ермолка, тюбетейка.

Подклеть – нижнее жилье избы, деревенского рубленого дома; иногда нежилая часть избы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Русь окаянная

Вызовы Тишайшего
Вызовы Тишайшего

Это стало настоящим шоком для всей московской знати. Скромный и вроде бы незаметный второй царь из династии Романовых, Алексей Михайлович (Тишайший), вдруг утратил доверие к некогда любимому патриарху Никону. За что? Чем проштрафился патриарх перед царем? Только ли за то, что Никон объявил террор раскольникам-староверам, крестящимися по старинке двуперстием? Над государством повисла зловещая тишина. Казалось, даже природа замерла в ожидании. Простит царь Никона, вернет его снова на патриарший престол? Или отправит в ссылку? В романе освещены знаковые исторические события правления второго царя из династии Романовых, Алексея Михайловича Тишайшего, начиная от обретения мощей святого Саввы Сторожевского и первого «Смоленского вызова» королевской Польше, до его преждевременной кончины всего в 46 лет. Особое место в романе занимают вызовы Тишайшего царя во внутренней политике государства в его взаимоотношениях с ближайшими подданными: фаворитами Морозовым, Матвеевым, дипломатами и воеводами, что позволило царю избежать ввергнуться в пучину нового Смутного времени при неудачах во внутренней и внешней политике и ужасающем до сих пор церковном расколе.

Александр Николаевич Бубенников

Историческая проза / Историческая литература / Документальное

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне