Княжна (СИ)

У вышедшего вперед мужчины было крупное лицо, наголо побритая голова. Густые брови над тяжелыми глазами добавляли теней взгляду, какой и без того казался более чем мрачным. Несмотря на относительно теплую погоду за окном, бандит зашёл в театр с кожаной куртке с меховой подкладкой; Анна поняла быстро, — слишком быстро — что под косухой мог скрываться крупным ствол, какой за менее плотными одеждами выглядывал сильно.

Хотя, вероятно, с охраной, сопровождающей незнакомца, ему самому ружье и не было нужно. Двое выходцев с ближней Азии стояли за спиной главного, не качаясь из стороны в сторону, даже взором не бегая по кабинету Вагнера, и хранили молчание, что было тяжелее склепного.

Анна подумала, что на стул бы осела в бессилии, если б эта «свита» не на Кристиана смотрела, а на Князеву. У неё попросту ноги стали не толще спичек, не способных выдержать вес собственного тела.

Секретарша влетела в кабинет чуть ли не ракетой, на ходу тараторя оправдания:

— Герр Вагнер, я не хотела их пускать, они сами!..

— Ну, чё ты жалуешься? — вдруг подал голос один из людей незнакомого бандита и за локоть схватил Настю. Она воздух в себя втянула, аханьем переводя дыхание, но затихла быстро, когда мужик прижал её спиной к себе, перехватывая под локтями так, что девушка в сторону рвануть не смогла бы.

А если бы рискнула — то руки бы себе растянула.

— Босс твой и без тебя решит всё, — прошипел в отвратительной манере телохранитель, наклоняясь к уху девушки. Длинная, колючая даже на вид борода оцарапала лицо Анастасии, когда она в более чем понятном Князевой страхе сжала губы, веки плотно-плотно.

Будто думала так от кошмара себя оградить.

В голосе Вагнера услышался космический холод, какой даже Анну вынудил бы повиноваться, когда он произнёс, не позволяя себя и грамма волнения:

— Скажи своим людям, Бек, отпустить мою секретаршу.

Названный Беком, тот, который был лысым и толстым, только посмотрел на гендиректора и улыбнулся так, что полная щека пошла складками. Князева всё так же стояла, даже рук не опуская, и себе вдруг напомнила ледяную статую.

Не только неподвижностью себя с холодным изваянием могла сравнить, но и температурой рук, ног и нутра.

Настя, вроде как, всхлипнула, лицом покраснев от задержанного дыхания, когда главарь всё-таки кивнул. Бек с неимоверной величавостью головой качнул, словно оказывал невероятную честь ни то Вагнеру, ни то секретарше.

— Жук, пусти сучку.

В возмущении Анастасия раскрыла рот, но быстро поникла, разумно решив не возникать. Анне сдавило лёгкие, словно к ней ругательством обратились, руки предварительно зажав; внутренности обмазали мерзкой холодной слизью.

Мужик, захватывающий локти секретарше, вздохнул в разочаровании, суть которого Князева поняла омерзительно быстро, но Настю всё-таки отпустил.

Она сразу же растёрла запястья и, взглянув коротко на герра, как в извинении за созданную проблему, юркнула к себе за пост.

Ане казалось, что вокруг шеи кружились змеи, обнимающие горло в почти смертельном хвате, когда Бек вдруг переместил взор с Вагнера на неё. Пальцы дрогнули, крепче друг в друга впиваясь; она не успела понять, стоило ли ей играть с главарём в гляделки, или лучше было отвернуться.

Мужик спросил только с всё такой же пренебрежительно-высокомерной манерой:

— А мы-то думали, чё Вагнер на связь не выходит? А он, оказывается, немок у себя в кабинете тискает!

Анну будто ведром ледяной воды окатили с ног до головы. Бандиты за спиной Бека сально заулыбались, а девушка, поняв, к чему главарь клонил, только подобралась сильнее; уязвленная гордость в возмущении вопила, но Князева велела ей заткнуться.

Не сейчас ей требовать извинений. Не перед людьми, пришедшими качать права перед Кристианом.

Гендиректор на это полу-обвинение-полу-подкол даже ухом не повёл. Он в равнодушии, какому Князевой стоило поучиться, моргнул глазами — почти убийственно медленно — и сказал тоном таким, что одновременно и каждое слово точно чеканил, и говорил, почти растягивая гласные:

— Извинись. Я не позволю тебе оскорблять моих сотрудников.

— О как! — хмыкнул Бек. — Вот это теперь как называется? Не «подстилка», не «шлюха» и даже не «любовница», а «сотрудник»?

— Никак не похоже на извинение, — заметил Кристиан, что Анна буквально услышала, как шипела неясная ей злоба Бека, сталкиваясь с ледяной сдержанностью герра Вагнера.

Князева посмотрела на него, вдруг осознав, что голос, ещё меньше десяти минут назад её пугавший, теперь звучал в защиту Анину. Оттого стало чуть спокойнее.

Видимо, Саша правду говорил, когда, уговаривая сестру на собеседование пойти, утверждал, что Вагнер за своих людей горой стоит. Да и Виктория Дмитриевна, Земля ей будет пухом, не врала…

— Не стоит любую женщину воспринимать исключительно как представительницу древнейшей профессии, Бек. Как минимум, это чести тебе не делает. А, как максимум, ты в один миг рискуешь нарваться на барышню, которая за подобные слова не побоится морду тебе исполосовать.