Княжна (СИ)

Порошок смешался со слюной. «Кровь» потекла и изо рта актёра. «Ида» всхлипнула от напряжения, отступившего страха смерти, заместо которому пришло убийство, легшее тяжестью на плечи девушки, и снова повторила удар. И ещё раз. Кто-то с первых рядов, какой-то истинный ценитель искусства ахнул так громко, что Князева на высоком балконе это услышала.

У неё сердце билось, стремясь выскочить из груди, с ложи рухнуть на колени случайному зрителю. Рука сжала пальцы Витины так, будто сломать хотела.

У Хельга взгляд сделался пустым. Диана гнущееся лезвие ещё раз воткнула в тело, уже намеренно коченеющее, и, отыгрывая пришедшее осознание, сползла с живота Васи. Несколько секунд она искусно дрожала осиновым листом, а потом вскрикнула, поняв, что совершила. Взглянула в пустое лицо Сеченникова.

Кровь стекала из открытого рта, образуя лужу под головой Васи. Ларина заглянула в идеально стеклянные глаза, какие сделать, наверно, мог только Хельг, и разом, словно испугавшись, пихнула Сеченникова в голову, чтоб он не смотрел на неё. Отбросила в сторону нож.

Кулисы стали стягиваться к центру сцены ровно в тот миг, как Диана, подогнув к себе колени, спрятала лицо в руках и глухо зарыдала. Карла фон Кох закачала головой в борьбе со слезами, и герр Вагнер поднялся с места в неясном Анне намерении, когда сама Князева поняла:

«Всё… Кончилось»

Кулисы закрыли сцену, на которой только что произошло театральное убийство. Вспыхнул разом свет.

Тишина взорвалась аплодисментами.

Анна не поверила, когда всё завершилось. Она так и осталась сидеть в кресле мягком, когда загорелись лампочки-«канделябры», и подумала, что спала. Спала! И премьера, прошедшая без сучка и задоринки, ей привиделась в дрёме, напавшей на Князеву в авто Витином, что «Возмездие» не отыграли ещё.

А потом Князеву оглушило хлопками. И захотелось тогда в эмоциях взмахнуть кулаком в сторону сцены, прокричать спрятавшейся за кулисами труппе станиславское «Верю!». А вместе с тем и засмеяться, срывая голос.

Пчёлкина атаковали мурашки, какие исправно бегали по коже в моменты всеобщего торжества. Он на Анну обернулся; осознание собственного триумфа, для которого многие силы вкладывала, зажгло в глазках Князевой огни, способные как сжечь, так и обогреть.

Витя освободил ладонь свою и перед лицом Аниным похлопал. Громко — его крепкими, большими руками иначе бы аплодировать не вышло никак — и, ловя взор Князевой, прокричал так, как только смог:

— Браво!!!

Аня рассмеялась — как и хотела, заливисто — и приняла руку возлюбленного своего, вставая с места. Сразу же её назад что-то потянуло, словно у Князевой с рождения ноги атрофированы были, отчего девушка никогда не знала, как ходить.

Голова загудела церковным набатом, когда за Пчёлой с нижних ярусов подхватили:

— Бис!

Князева сглотнула, чувствуя себя не то, что оглушенной, контуженной, чёрт возьми. Это всё её. Плод её усилий, которые и вылились в постановку. От стараний актеров, особенно правдоподобно и дико отыгравших последнее действие, кончину антагониста, даже банальный сюжет, полный круговорота гибелей, заиграл будто новыми красками. И это почти что лежало на поверхности.

Даже для Карлы фон Кох.

Аня так и держалась за руку Витину, когда немка на родном языке стала в такт хлопкам на каблуках подпрыгивать, едва спиной не падая на грудь задумчиво усмехающегося Вагнера, и восклицать:

— Bra-ver Kerl! Bra-ver Kerl!

— Чего она орёт? — уточнил Пчёла, перехвативший Анну за запястья. Девушка улыбнулась так, будто битой оглушена была, и пояснила, утопая в шумном зале:

— «Молодец», говорит.

— П-хах, ещё бы! — воскликнул ей Витя, помог встать. Во второй раз Аня не упала, а, чувствуя стук в висках, подошла с Пчёлкиным к перилам. С головой, кружащейся ни то от успеха, ни то от высоты балкона, она глянула на партер.

Из-за кулис стройной колонной вышли, держась за руки «детской» хваткой, ладошкой в ладошку, актёры. По бокам — исполнители ролей массовки и второго плана, в центре блистали главные герои. Диана шла ровно в центре, совершенно привычно принимая овации, и крепко сжимала руками ладони «убитого» Васи Сеченникова и Миши Призовина, который в объятья её поймал сразу по закрытию кулис.

Ларина даже секунды какие-то стояла, не отталкивая незадачливого кавалера. Теперь же его ладонь обнимала пальцы так, что и разъединяться не особо хотелось.

Мишка, её «жених» по сцене, раскачал ладони, за собой подзывая всю труппу на поклон.

— И раз… Два… Три!..

Поклонились. Овации взревели с новой силой.

Пчёла губами прислонился к виску Аниному, не портя ей причёску. Прошептал так, что Князева даже за пульсом своим, что чуть ли не азбукой Морзе по рёбрам выбивал мысли девушки, за неутихающими аплодисментами услышала:

— Поздравляю, Княжна. Ты заслужила.

Она словила руку его, что обняла за талию, вместо слов благодаря касанием. Чуть постояла, смотря на труппу свою. Князева строгой старалась быть с актёрами, но в то же время обманывать себя не могла, не собиралась — её кольнуло приятно возле сердца, словно тонкой иголкой.