Княжна (СИ)

И девушка всё-таки отсчитала консультантке хорошую сумму, купила часы с ремешком из чёрной кожи, с золотым корпусом. Жаба не душила. Зарплата правой руки театрального режиссера в полулегальном театре позволяла делать такие подарки.

Да, если бы и не позволяла… Какая разница? Если ей Витю хотелось порадовать?

Аня погладила коробку по матовой поверхности, не стала развязывать бант, с которым и без того намучилась ужасно. Этого хватило, чтоб успокоить волнения, какие накануне Витиного дня рождения, как и накануне других праздников, подкрадывались к горлу каменной брекчией.

Скоро…

Она выдохнула, а на новом вздохе стала тянуться к полке бельевого шкафа, обратно пряча презент. Потом поправила чуть накренившиеся стопки постельного белья, закрыла створки и направилась завтракать.

Хотелось манной каши с джемом, пары сваренных яиц и горячего бутерброда с чашкой любимого чая.

Сказано — сделано. Девушка приготовила на себя еду, а по вымытой посуде у самой раковины поняла, что Пчёлкин завтракал яичницей с колбасой и ушел тихо, Аню не разбудив.

Утро, хоть и встретилось в пустой квартире, но показалось Князевой относительно терпимым. Стоило радио включить, по которому крутили первый концерт «Миража», и под «Нового героя» вымыть тарелки, так уровень настроения поднялся ещё выше, уверенно закрепившись на отметке выше «хорошо».

Времени Аня не тратила и принялась за легкую уборку, с которой справилась относительно быстро. Уже через час пыль с полок была стёрта, как и какая-либо грязь с ковра в прихожей, а проветривавшаяся гостиная могла свежестью и чистотой угодить даже самому капризному аллергику.

Князева, не переставая подпевать радио впологоса, оглядела в двенадцатом часу квартиру свою и в удовольствии решила, что приготовит на ужин сырный суп — чуть ли не коронное её блюдо, какое безумно нравилось, наверно, уже покойной пани Берзиньш. После готовки решила сходить в душ, привести в порядок костюм, в каком завтра планировала отмечать Витин день рождения…

Почти Князева, решающая бытовые хлопоты, открыла дверцу холодильника, чтоб продукты достать, — «какие там были пропорции для зажарки?..» — как вдруг трубка, исправно стоящая на подзарядке, запиликала звонком так, что заглушила на миг радио.

У Ани в неожиданности ухнуло сердце, но, когда девушка дошла-таки до телефонной базы, ничего под рёбрами в боли не кололо, не трепыхалось.

— Слушаю.

— Добрый день, фрау Князева.

Тогда она присела на стул возле Витиного кабинета, в какой-то лихорадке язвительно подмечая, что поторопилась, так высоко самоконтроль оценив. Аня угукнула что-то, но, быстро поняв, что подобный тон разговора с Кристианом Вагнером ей, вероятно, был недопустим.

Растёрла горло, будто думала саму гортань сжать-разжать, и сказала, почти искренне радуясь, что гендиректор лица её в тот миг не видел:

— Герр Вагнер. Здравствуйте.

— Я вас не разбудил, Анна?

— Нет, что вы, — вежливо проговорила Князева, намеренно растягивая гласные — помнила, как ныне покойная Виктория Дмитриевна обмолвилась однажды, что гендиректор терпеть не мог излишне быстрого темпа слов.

На том конце провода что-то щелкнуло. Ни то зажигалка подпалила кончик сигареты, ни то горло бутылки коньяка ударилось о грань стакана.

— Отлично. Мне кажется, что я должен с вами обсудить премьеру вчерашней пьесы.

У Анны одновременно и сердце упало, и лицо сошлось в недобром оскале, вынуждающем Князеву ощетиниться. И снова девушка обрадовалась, что вчера Кристиан прямо-таки с барского плеча даровал выходной, что сейчас они находились на разных концах Москвы и не видели друг друга.

Иначе бы Ане точно пришлось за физиономию свою объясняться — как минимум, перед самой собой.

— Да, герр Вагнер? — почти пропела девушка, поражаясь, как голос остался покладистым. При такой-то гримасе!.. Кристиан в трубке глубоко вздохнул, — значит, курил — а Ане вдруг подумалось, что говорить сейчас будут, вероятно, понапрасну.

Да что можно было обсуждать? Зал ведь остался доволен… Князева вытянула перед собой босые ноги; хотя, даже если б никто из присутвующих не прокричал злосчастное «бис», труппа «Софитов» всё-равно прекрасно выступила.

А она — прекрасно их к такому выступлению подготовила.

Подобные мысли не казались ничуть циничными. Плохо это или хорошо? — Аня могла лишь предполагать.

— Думаю, мне нет смысла говорить, что я доволен?

Аню от вопроса, какой сам Вагнер, по видимости, считал риторическим, что-то в спину толкнуло. Если б не нога, пяткой уткнувшаяся в пол, то Князева, вероятно, улетела со стула.

Пульс особенно сильно отдал в подвздошную вену, будто сердце в район кишечника рухнуло.

— Только вам решать, герр Вагнер, что говорить, а что нет, — дав себе дорогие секунды размышлений, проговорила Анна. На обратной стороне колена сильно зачесалась кожа, будто вся в шрамиках была от аллергической сыпи. Князева осторожно почесала чашечку, когда с того конца провода Кристиан усмехнулся.

Как-то уж слишком… звонко.