Читаем Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка полностью

Тогда, в Ираке, состоялось мое первое знакомство с «цветными». Несколькими годами позже, когда я уже вернулся в Норвегию, они стали обильно появляться и здесь, даже в «высших» слоях общества. В моём родном городе, Бергене, общество более аристократическое, что ли, (к нему принадлежал и я, в основном из-за моей родословной по матери). Я очень мало общался с «цветными». Слава богу, у нас в Бергене подавляющее большинство до сих пор составляют белые, в отличие, например, от Осло, — это просто сточная канава всей Норвегии!

Когда ты впервые заметил эту перемену, произошедшую в соотношении «цветных» и "белых"?

Когда я ещё был скинхедом, «цветных» было сравнительно мало, но было до фига панков — отчасти поэтому я перешёл на противоположную им сторону. Но главной причиной, конечно же, было всё немецкое, атрибутика и т. д.: немецкие эсэсовские каски, «Шмайссеры», «Маузеры» и вообще оружие. Этим оружием они убивали англичан и американцев. Это было клёво! Мы ненавидели американцев!

Со времён второй мировой войны на всё немецкое в Норвегии было наложено табу, поэтому не одно поколение норвежских детей было воспитано на американской культуре. А я рос, впитывая в себя ненависть к этой американской «культуре»! Помню, листаешь какие-нибудь американские или английские комиксы, так в них один американец или британец убивает одним выстрелом толпу немцев. Полный отстой, собачья чушь! Мне и моим друзьям такой подход не нравился. Нам были симпатичны немцы: у них была дисциплина, у них было лучшее оружие, да и выглядели они лучше. Они чем-то были похожи на викингов. А эти янки-добровольцы из комиксов, высокие, стройные, светловолосые, больше походили на тех, с кем они сражались, а не на тех макаронников, провожавших их на берегу. Полный абсурд! Вообще, добровольцы лучшие, умирают первыми!

Как ты думаешь, ты вписываешься в это «аристократическое» общество Бергена?

Не совсем. Даже несмотря на то, что у нас в Бергене живет около 90 % всех оккультистов Норвегии. Стоит вам пойти прогуляться в горы вблизи Бергена, непременно наткнётесь на какую-нибудь компанию оккультистов. В Бергене много оккультных обществ — "О.Т.О", община Элистера Краули и т. д. У них даже есть отделения в местном университете! Единственный, настоящий шаман в Норвегии в Бергене.

И как тебе жилось в таком окружении?

Я больше был вхож в «милитаристские» круги, вроде скинхедов. Моим хобби было собирать ружья, автоматы и т. д., я любил в лесу упражняться с обрезом.

Так ты общался со скинхедами из Бергена?

Как таковых скинхедов в Бергене не было! Мой брат брил голову наголо, а я просто коротко. Но мы очень интересовались оружием, германским, в частности. Нашим девизом было: "Воевать — значит сражаться, жить в мире — значит загнивать!" Самой заветной нашей мечтой было чтобы американцы вторглись в Норвегию — тогда бы у нас появился шанс пострелять в них. Мы жили только мечтой о войне. Так продолжалось до 17 лет, а после я встретил ребят из Old Funeral.

А когда ты начал интересоваться музыкой?

Я начал играть на гитаре, когда мне было 14.

На что была похожа твоя первая группа, Old Funeral?

Всё, что интересовало этих ребят — это жратва. Им было плевать на все мои динамиты и автоматы, ничего такое их не занимало. Их мысли пребывали только с гамбургерами и прочим харчем, никакого интереса к оружию, который питал я, они не испытывали. Вследствие этого я тоже поостыл к оружию. Затем меня стала интересовать только музыка, а потом я открыл для себя оккультизм.

И что тебя подвигло на это?

Оккультизмом я, собственно, заразился от своих друзей. Мы играли в игры, в которых за каждым была закреплена своя роль, и некоторые из моих знакомых (каждый из которых был старше меня) начали покупать себе книги по оккультизму, потому что их привлекали магия и колдовство. Они давали мне почитать свои книги, после чего я так проникся, что тоже накупил себе кучу подобной литературы. Но ребята из моей группы (Old Funeral) не увлекались такими вещами, сфера их интересов ограничивалась сосисками и яичницей.

Что из себя представляла музыка Old Funeral?

Первоначально это был трэш, который со временем трансформировался в дэт- трэш и я потерял всякий интерес к этому проекту. Мне нравилось первое демо Old Funeral, на нём были очень радикальные тексты. Мне понравилось это демо, и я присоединился к ним. Но потом они стали играть дэт, больше похожий на то, что делали In Flames, Dark Tranquility и др. шведы, и я ушёл от них. Я играл в этой группе два года.

Что было после того, как ты ушёл?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Социология искусства. Хрестоматия
Социология искусства. Хрестоматия

Хрестоматия является приложением к учебному пособию «Эстетика и теория искусства ХХ века». Структура хрестоматии состоит из трех разделов. Первый составлен из текстов, которые являются репрезентативными для традиционного в эстетической и теоретической мысли направления – философии искусства. Второй раздел представляет теоретические концепции искусства, возникшие в границах смежных с эстетикой и искусствознанием дисциплин. Для третьего раздела отобраны работы по теории искусства, позволяющие представить, как она развивалась не только в границах философии и эксплицитной эстетики, но и в границах искусствознания.Хрестоматия, как и учебное пособие под тем же названием, предназначена для студентов различных специальностей гуманитарного профиля.

Владимир Сергеевич Жидков , В. С. Жидков , Коллектив авторов , Т. А. Клявина , Татьяна Алексеевна Клявина

Культурология / Философия / Образование и наука
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука