Пойдем дальше. Нас уверяют, что наблюдения, на которых основано открытие Коперника, он проводил в городе Фрауенбурге. Однако историки астрономии тут же справедливо отмечают: «Вообще говоря, ФРАУЕНБУРГ БЫЛ ОЧЕНЬ НЕУДОБНЫМ МЕСТОМ ДЛЯ АСТРОНОМИЧЕСКИХ НАБЛЮДЕНИЙ. Это обусловлено большой географической широтой Фрауенбурга (равной 54°22′), благодаря чему затруднялось наблюдение планет, а кроме того, ЧАСТЫМИ ТУМАНАМИ, поднимавшимися от Фришгафа, и ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ ОБЛАЧНОСТЬЮ и общей пасмурностью неба под этой широтой… Коперник и не стремился к особенной точности в своих наблюдениях… Он… по свидетельству его ученика и восторженного поклонника Ретика, не раз ему говаривал: „Я был бы… рад… если бы я был в состоянии согласовать свои результаты с действительностью с точностью до 10′ (десяти минут) дуги“. Когда же Ретик начинал спорить и говорил, что нужно всеми мерами стараться получить как можно большую точность, Коперник указывал на НЕВОЗМОЖНОСТЬ И ТРУДНОСТЬ ЭТОГО, предостерегая своего ученика от всякого увлечения „сомнительной точности рассуждениями“, основанными на заведомо неточных наблюдениях» [44], с. 57.
Все это звучит вполне разумно и естественно, если осознать, что на самом деле Коперник, по-видимому, находился на самой заре эпохи становления современной астрономии, основанной на более или менее точных инструментах. Согласно нашей реконструкции, лишь в это время накапливается основной материал для окончательной версии Альмагеста Птолемея. Точных инструментов средневекового Птолемея и Тихо Браге либо еще нет, либо они только-только создаются в XV–XVI веках. Может быть, открытие, приписанное затем Копернику, сделано позднее, в конце XVI или даже в начале XVII века. Когда уровень астрономических приборов существенно вырос. И их изготовляли уже не из дешевых еловых дощечек.
Вернемся к главному инструменту Коперника из деревянных палочек. Он «сохранялся во Фрауенбурге более сорока лет после смерти знаменитого астронома как драгоценная реликвия… Тогдашний вармийский епископ Иоганн-Гановий послал… коперниковский параллактический инструмент в подарок Тихо Браге. Последний с восторгом принял этот драгоценный для него подарок, так как был поклонником Коперника, НЕСМОТРЯ НА ТО, ЧТО ЕГО ГЕЛИОЦЕНТРИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ НЕ ПРИЗНАВАЛ» [44], с. 58–59.
Но в таком случае возникает законный вопрос. А была ли в эпоху Тихо Браге уже известна система мира Коперника в ее окончательном виде? Может быть, Тихо Браге «не признавал системы Коперника» по той простой причине, что та еще не создана? И Браге был вынужден создать свою, собственную систему мира, стремясь улучшить схему Птолемея. Тихо Браге мог уважать своего предшественника — Коперника за какие-то другие астрономические заслуги, но не совсем за те, которые приписываются ему сегодня. К этому вопросу мы еще вернемся.
Еще одна странность. Оказывается, «НЕ СОХРАНИЛОСЬ НИКАКИХ ПИСЕМ КОПЕРНИКА К УЧЕНЫМ И ПИСЕМ ЭТИХ УЧЕНЫХ К НЕМУ ОТНОСИТЕЛЬНО ЕГО ГЕЛИОЦЕНТРИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ МИРА» [44], с. 84. Так может быть, — повторим наш вопрос, — гелиоцентрическая система окончательно сформулирована не в первой половине XVI века, а позднее? Скажем, в конце XVI века или в начале XVII века. Поэтому и нет писем о ней из эпохи первой половины XVI века.
7.2. Странности, окружающие скалигеровскую версию истории публикации книги Коперника
Сегодня нам говорят, что «свою теорию Коперник изложил В ДВУХ ТРУДАХ. Первый из них, „Малый комментарий“, — небольшое (объемом 12 страниц) сочинение, КОТОРОЕ НАПЕЧАТАНО НЕ БЫЛО, а распространялось в рукописных копиях. О нем упоминал Тихо Браге, САМА РУКОПИСЬ БЫЛА НАЙДЕНА ЛИШЬ В КОНЦЕ XIX ВЕКА (! —
Историки астрономии сообщают: «Вопрос о времени создания „Малого комментария“ ОСТАЕТСЯ ОТКРЫТЫМ» [395], с. 101. При этом: «Его считали ПОТЕРЯННЫМ, и только СОВЕРШЕННО СЛУЧАЙНО две рукописные копии его были найдены: одна в венской библиотеке, другая — в библиотеке Стокгольмской обсерватории» [44], с. 85.