Книга 1000 Грехов

Иссохшая молодая шлюха выскочила из ближайшего к нему переулка, глаза ее застыли в наркотическом восторге. Она улыбнулась ему, обнажив преждевременно сгнившие зубы, и машинально приподняла юбку, покачала ему все еще удивительно твердой и пухлой попкой, облизывая свои полные, но потрескавшиеся губы. Несмотря на очевидное ухудшение остальной части ее тела, ее задница все еще оставалась чудом природы. В Уокере начал нарастать голод, и молодая уличная проститутка заметила это и почувствовала возможность подзаработать.

- Хочешь "киски", папочка? Дай мне немного денег, дорогой, и мамочка позаботится о тебе.

Она выглядела так, будто ей самой нужна была мамочка, которая позаботится о ней. Несмотря на разрушительные последствия злоупотребления наркотиками, которые вырвали юность из ее плоти, все же было очевидно, что ей не больше пятнадцати.

- Тебе не нужна девушка?

Он оторвал губы от своих гротескно раздутых, похожих на саблю клыков, и тихонько зарычал. Она закатила глаза и показала средний палец.

- Ну и пошел ты, ниггер! - она снова пошевелила ему своей странно аппетитной задницей и скользнула обратно в переулок.

Уокер покачал головой и усмехнулся, пораженный ее наглостью и абсолютным отсутствием страха. Он задумался на мгновение последовать за ней, а затем напомнил себе, как выглядело ее тело, вздрогнул и пошел дальше по улице. Он боялся не болезни; он боялся ее зловония, которое останется после того, как все закончится. Кроме того, то, что преследовало его, теперь было еще ближе. Ему показалось, что он чувствует его дымящееся дыхание на затылке. Уокер застегнул куртку на кровоточащем животе и снова ускорился, увеличивая дистанцию ​​между ним и темной волосатой тварью, преследовавшей его в тени. Его дыхание стало затруднительным, паника охватила его, сжав легкие.

Oн свернул в другой темный угол и увидел обычную банду хулиганов, собравшуюся на углу перед винным магазином. Он узнал некоторых из них, хотя прошло уже более десяти лет. Было несколько новых, более молодых лиц, перемежающихся со старыми знакомыми. Следующее поколение заблудших и отчаявшихся. Танк и Бум, двое приятелей, с которыми он вырос в свое время, сразу узнали его, когда он появился из тени в свете уличного фонаря. Они улыбнулись и пошатываясь подошли к нему. Они были пьяны и под кайфом, но Уокер знал, что они все еще опасны.

- Уокер? Братан! Где ты, черт возьми, был? Чувак, я не видел тебя со школы! - заорал Танк, наклонив свое неповоротливое тело, чтобы крепко обнять Уокера и похлопать его по спине своими большими руками.

- Я слышал, в тебя стреляли! - добавил Бум, отстраняясь и осторожно глядя на него, засунул руки в карманы пиджака.

Он не предлагал пожать ему руку и даже не помахал ему рукой. Несомненно, в одном кармане у него был пистолет, а в другом - три или четыре дюжины пузырьков с крэком.

- Нет, я слышал, тебя посадили. За что они тебя? Кого-то грабанул или избил? - спросил Танк.

- Они не смогли бы меня поймать, если бы даже очень захотели. Я должен идти. Я забегу к вам, братаны, позже.

- Да, позже, - ответил Бум, все еще подозрительно глядя на него.

Уокер задался вопросом, разве годы уклонения от полицейских и пуль, живя на грани, отточили навыки выживания Бума до такой степени, что он мог почувствовать смертельную угрозу, которую представлял Уокер. Либо это, либо это просто паранойя, вызванная чрезмерным употреблением кокаина.

Уокер продолжал идти по улице, нервно глядя на каждую тень, как он делал это, когда гулял по этим улицам в подростковом возрасте. Только теперь он не высматривал грабителей или соперничающих с ними бандитов. Он искал монстра. Монстр, который следил за ним уже несколько дней. Который был очень близок к тому, чтобы поймать его.

Уокер повернулся, когда с того места, откуда он только что пришел, раздались крики. Он услышал крик Бума, выстрелы, за которыми последовал безошибочный звук разрываемой плоти и ломающихся костей.

- Вот дерьмо! Что за нахуй! Боже мой! Нет! Не-е-е-е-т!!!

Уокер никогда раньше не слышал, чтобы Танк так кричал. Он видел, как ужасный головорез получил восемь выстрелов из "Узи". На углу снова возникла бурная активность, вспыхнули выстрелы, когда автоматический пистолет разгрузил всю обойму во всех направлениях, конечности оторвались от туловища и взмыли в воздух, а кровь... кровь была повсюду. Эта штука за считанные секунды разорвала на части двух самых стойких головорезов. Уокер знал, что он должен был увидеть своего друга, прежде чем, что бы это ни было, догoнит его. Ему нужна была помощь.

Он побежал из последнего квартала на улицу, на которой вырос, поднялся на шаткое старое крыльцо и постучал в дверь своего друга. Затем он вздрогнул от боли, когда дверь распахнулась и деревянный кол врезался ему в грудь.

- Чувак, что ты, черт возьми, делаешь? Мне же больно!

Джерри продолжал наносить удары Уокеру в сердце заостренной ножкой стула, снова и снова, оставляя лишь незначительные раны на коже, которые едва прокалывали кожу и первые несколько слоев мышечной ткани.