Книга 12. Пожиратель империй. Часть 3

Потом, около семидесяти лет назад, допрашивая очередного подосланного убийцу, я выяснил, что их организация, базирующаяся в Пятицветном Океане Бенингируды, использует осколок наследия владельца истокового аспекта тьмы для обучения новобранцев.

Спустя пятьдесят лет в тайнике, о котором узнал, абсорбировав другого ассасина, я нашёл древнюю каменную табличку с неизвестной клинописью. Найденный в Восьми Башнях специалист по мёртвым языкам за несколько месяцев расшифровал табличку, и оказалось, что на ней была записана история обладателя аспекта феникса.

Правда, было непонятно, в каком мире он жил, и даже в каком мировом скоплении. Никаких знакомых мне названий в этом кусочке биографии не было, и каких-либо других намёков не нашлось. Тем не менее, одно слово: «Изельграунд», упомянутое несколько раз, я запомнил на будущее.

И теперь вот мне Наскватч заявил, что у его отца есть доступ к наследию такого обладателя.

Ещё месяц назад у меня точно появился бы вопрос, не ловушка ли это? Чисто по ощущениям что-то настолько невероятное не могло вылезать, как грибы после дождя, раз в несколько десятков лет.

Однако неделю назад, из-за неожиданного побочного эффекта свойств барьерного купола я сумел впервые увидеть истоковые аспекты в их естественном виде. И, как выяснилось, их было довольно-таки немало. Восемьдесят одна штука.

Обладателей одного аспекта наверняка могло быть несколько даже в одно время, по крайней мере я не видел этому препятствий, а история одного только Содружества насчитывает несколько десятков тысяч лет.

Так что следы истоковых аспектов могли попросту накопиться со временем. В конце концов, если у меня получилось обрести урезанную версию чревоугодия, даже не зная о том, что это вообще такое, то почему у кого-то другого не могло получиться?

Кстати, проанализировав без спешки то, что почувствовал от бульона предначальных сил, я сумел даже составить примерную «схему» этих аспектов.

Шесть больших групп, имевших кардинальные различия между собой, и совершенно по-разному ощущавшиеся.

Первая, самая маленькая, состояла всего из шести аспектов. Мне не хватило силы резонанса с истинным чревоугодием, чтобы определить каждый из них. Но по общему впечатлению это были очень лёгкие, тонкие, невесомые, деликатные силы, не обладавшие какой-то грандиозной мощью сами по себе, но связывавшие остальные группы в единую систему.

Вторая группа состояла из десяти аспектов. От неё исходило ощущение глубины, сложности, даже громоздкости. Словно в этих аспектах была заключена суть самого мироздания.

В третьей группе было тринадцать аспектов, и вот с ней всё было плюс-минус понятно. Колоссальная грубая мощь, ярость, кровь — про себя я назвал её группой чудовищ, и почти не сомневался, что аспект феникса, упомянутый на каменной табличке, относился к этой группе.

Четвёртая группа была «моей», то есть в неё входило чревоугодие. Так что её проанализировало удалось получше. Впрочем, и ничего необычного в ней не было. Это были грехи и добродетели — страсти, желания, соблазны, а также борьба с этими соблазнами во всей красе.

В пятой было шестнадцать аспектов, и скорее всего к ней относились как аспект тьмы таинственной группы ассасионов, так и аспект солнца, о котором мне рассказывал Исс. Это была группа чистых, ясных, незамутнённых сил, абсолютных энергий, незапятнанных ничем.

Последняя же группа, самая большая, из двадцати двух аспектов, была самой непонятной. По ощущениям в них был заключён целый спектр чувств и намерений, словно я смотрел на хаотичную толпу, где каждый занимался чем хотел. Мне даже в какой-то момент показалось, что я что-то не так понял, но скорее всего дело было в самих аспектах, эту группу составлявших.

И хотя аспекты на этом заканчивались, после нескольких дней обдумывания всего этого, у меня появилось ощущение, что было что-то ещё. Что-то ещё более глубокое и глобальное, лежащее даже за предначальными силами.

Впрочем, о таких далёких субстанциях сейчас раздумывать не было никакого смысла. Мне даже рано было думать о том аспекте, о котором сказал Наскватч. Влезать в конфликт Байгу и чужого мирового скопления было бы сейчас крайне некстати.

Тем не менее, отец Тарканда и не ждал от меня сиюминутных действий. У меня как минимум было ещё несколько сотен лет в запасе.

Ситуация на границе Оплота Вечной Тьмы и Божественного Царства была следующей.

Конфликт начался из-за осколка мира. Фактически это была просто дрейфующая в бесконечной серой пустоте скала, без своего солнца, без жизни на ней, даже почти без привычной гравитации.

А на ней находился полуразвалившийся храм, в катакомбах под которым и находился тайник древнего обладателя истокового аспекта. И уцелела эта скала во время разрушения мира, частью которого когда-то была, именно из-за него, точнее из-за ауры, что исходила из тайника, защищавшей осколок.