Книга 2

А Вещий Олег свою линию гнул, Да так, чтоб никто и не пикнул. Он только однажды волхвов помянул И то саркастически хмыкнул:

Ведь надо ж болтать ни с того, ни с сего,

Что примет он смерть от коня своего.

А вот он, мой конь, на века опочил, Один только череп остался. Олег преспокойно стопу возложил И тут же, на месте, скончался.

Злая гадюка кусила его,

И принял он смерть от коня своего.

Каждый волхвов покарать норовит, А нет бы прислушаться, правда! Олег бы послушал - еще один щит Прибил бы к вратам Цареграда.

Волхвы-то сказали с того и с сего,

Что примет он смерть от коня своего!

***

Здесь лапы у елей дрожат на весу, Здесь птицы щебечут тревожно. Живешь в заколдованном, диком лесу, Откуда уйти невозможно.

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру, Пусть дождем опадают сирени, Все равно я отсюда тебя заберу Во дворец, где играют свирели.

Твой мир колдунами на тысячи лет Укрыт от меня и от света, И думаешь ты, что прекраснее нет, Чем лес заколдованный этот.

Пусть на листьях не будет росы поутру Пусть луна с небом пасмурным в ссоре, Все равно я отсюда тебя заберу В светлый терем с балконом на море

В какой день недели, в котором часу Ты выйдешь ко мне осторожно? Когда я тебя на руках унесу Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе, Зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, Если терем с дворцом кто-то занял!

Автобиография

------------

Час зачатья я помню неточно, Значит память моя однобока, Но зачат я был ночью порочно И явился на свет не до срока. Я рождался не в муках, не в злобе, Девять месяцев - это не лет. Первый срок отбывал я в утробе: Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам святители, что плюнули,да дунули, Что вдруг мои родители зачать меня задумали, В те времена укромные,теперь почти былинные, Когда срока огромные брели в этапы длинные. Их брали в ночь зачатия, а многих даже ранее, А вот живет же братия - моя честна компания.

Ходу, думушки резвые,ходу, Слово,строченьки,милые,слово! Получил я впервые свободу По указу от тридцать восьмого. Знать бы мне, кто так долго мурыжил Отыгрался бы на подлеце, Но родился и жил я и выжил, Дом на Первой Мещанской в конце.

Там за стеной,за стеночкою,за перегородочкой Соседушка с соседушкою баловались водочкой. Все жили вровень, скромно так: система коридорная, На тридцать восемь комнаток всего одна уборная. Здесь на зуб зуб не попадал,не грела телогреечка, Здесь я доподлинно узнал, почем она, копеечка.

Не боялась сирены соседка И привыкла к ней мать,понемногу. И плевал я, здоровый трехлетка На воздушную эту тревогу. Да не все то, что сверху от бога И народ зажигалки тушил. И, как малая фронту подмога Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три ручья сквозь дыры крыш просеяно На Евдоким Кириллыча и Кисю Моисеевну. Она ему: Как сыновья? - Да без вести пропавшие! Эх,Киська,мы одна семья,вы тоже пострадавшие. Вы тоже пострадавшие,а значит обрусевшие. Мои - без вести павшие,твои - безвинно севшие.

Я ушел от пеленок и сосок, Поживал не забыт,не заброшен. И дразнили меня недоносок, Хоть и был я нормально доношен. Маскировку пытался срывать я, - Пленных гонят,- чего ж мы дрожим? Возвращались отцы наши, братья По домам,по своим, да чужим.

У тети Зины кофточка с драконами, да змеями То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями. Трофейная Япония, трофейная Германия: Пришла страна Лимония - сплошная чемодания. Взял у отца на станции погоны, словно цацки, я, А из эвакуации толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались, Похмелились, потом протрезвели. И отплакали те, кто дождались, Недождавшиеся отревели. Стал метро рыть отец Витькин с Генкой, Мы спросили:- зачем? - Он в ответ, Мол, коридоры кончаются стенкой, А тоннели выводят на свет.

Пророчество папашино не слушал Витька с корешом: Из коридора нашего в тюремный коридор ушел. Да он всегда был спорщиком, припрешь к стене-откажется Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется. Но у отцов свои умы, а что до нас касательно, На жизнь засматривались мы вполне самостоятельно.

Все - от нас, до почти годовалых Толковищу вели до кровянки, А в подвалах и полуподвалах Ребятишкам хотелось под танки Не досталось им даже по пуле В ремеслухе живи не тужи Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискнули Из напильников сделать ножи.

Они воткнутся в легкие От никотина черные, По рукоятки легкие трехцветные наборные, Вели дела отменные сопливые острожники. На стройке немцы пленные на хлеб меняли ножики. Сперва играли в фантики в пристенок с крохоборами И вот ушли романтики из подворотен ворами.

Было время и были подвалы, Было дело и цены снижали. И текли, куда надо каналы И в конце, куда надо, впадали. Дети бывших старшин, да майоров До бедовых широт поднялись, Потому, что из всех коридоров Им, казалось сподручнее вниз.

Канатоходец

----------

Он не вышел ни званьем, ни ростом, Ни за славу, ни за плату, На свой необычный манер Он по жизни шагал над помостом По канату, по канату, натянутому, как нерв.