Книга 2. Истоки знания.

— Откуда ты их выкопал, — вырвалось у меня. — Вот смотрю на собак и глазам своим не верю! Не может быть, а оно — вот! Будто я снова на Становом очутился.

— Ты оказывается не так прост, парень, — с неподдельным удивлением в голосе, повернулся в мою сторону дед. — И на Востоке успел побывать, и в собаках, я вижу, разбираешься, а я то, грешным делом, собирался тебе рассказать, что это вот порода лаек распространена у наших уральских манси…

— Неужели правда? — засмеялся я.

— Конечно же, нет! — улыбнулся ведун. — Но, то, что ты разбираешься в породах охотничьих лаек для меня новость, и новость радостная. По крайней мере, тебя не надо будет учить кинологии.

— Не пойму, а зачем мне ещё и кинология? — удивился я.

— Видишь ли, знание о каком-либо процессе может быть только целостным: нельзя судить о цепи происходящего, разбираясь только в отдельных, ничем, казалось бы не связанных между собой, фрагментах. Такой способ позволяет накопить информацию, но не даёт знания. В наше время науки и новых открытий, редчайшие люди владеют подлинным знанием. Парадоксально? Но это так! Именно поэтому наша земная наука для общества людей и стала основным источником зла, что бы она не открыла, всё оборачивается против человека и тут виноваты не столько политики и их спецслужбы, сколько слепота самой науки. Земные учёные, важные напыженные академики с дипломами и регалиями не имеют ни малейшего представления о том, что истинное знание всегда целостно, тем более, о последствиях, которые могут возникнуть в результате их научной деятельности. Каждый сам по себе! И не им дано объединять в единую целостную структуру всё что они изыскали и открыли… Этим делом заняты, другие, те которые владеют не информацией, а подлинным знанием.

— Кто же это такие? — невольно спросил я старого.

— Люди со жреческим складом ума, не с научным, а с философско-методологическим или процессионным. Когда-нибудь ты разберёшься в разности научного и методологического мышления. У тебя всё ещё впереди… Скажу тебе, что подобным умом владел наш Михайло Ломоносов, потому он и не сделал ни одного «слепого» открытия просто так для кого-то. Ломоносов обладал феноменальной способностью обобщения и предвидения и он никогда не шёл на поводу у тех, кто пытался им дирижировать. Неважно, кто это был, иллюминаты или наши доморощенные, такие как я знахари. Ориане выродившиеся потомки гиперборейских жрецов принесли Михаилу, ещё мальчишке, некий свиток и попросили его расшифровать. Всю свою жизнь Ломоносов занимался расшифровкой того свитка, но когда он его всё-таки расшифровал и прочёл, то понял зачем ему дали эту работу. Пергамент описывал технологию получения оружия невиданной разрушительной силы, такого оружия, по сравнению с которым современный динамит и тол — детская забава. Учёный представил, что может натворить его открытие, и что же он с ним сделал? Сначала испытал взрывчатку, из-за этого в академии наук возник пожар, а потом уничтожил свиток… Точно так же со своими открытиями поступил и Никола Тесла… Для чего я тебе всё это рассказываю? Для того, чтобы ты понял разницу мышлений, чем отличается научный склад ума от методологического. Научный склад ума, главным образом копает вглубь, а процессионный же направлен ещё и вширь. Последний стоит на порядок выше научного, вот почему о таком складе ума принято молчать, как будто его и нет вовсе. Все талдычат о научном, он у «них» самый главный и ценный. Это и понятно. Люди с научным червяком в голове для «них» безопасны, дальше своего носа они не видят. Научники и разделили целостное единое знание на фрагменты, так сказать подогнали процесс познания под стандарт своей психики, иллюминатов в нём винить нечего. Их задача была иной.

— Интересно какой? — спросил я «знахаря».

— А как ты думаешь? — в свою очередь переспросил он меня.

— Думаю, не допускать в науку таких вот Ломоносовых, Тесла, Менделеевых и других им подобных…

— Если же они, каким-то чудом, оказываются вовлечёнными в процесс познания, — стал дополнять мои рассуждения ведун, — То сделать неё возможное или невозможное для их приручения или нейтрализации. Люди с абсолютным складом ума, как правило, часто бывают ещё и духовными, следовательно, для тёмных опасными. Теперь ты понимаешь, почему научные круги поедом едят всех тех, кто способен в своих изысканиях видеть не только вектор причины, но и вектор цели? Иллюминатам в науке нужна серость, обвешанная регалиями, дипломами и званиями, ущербность и ограниченность. Из неё как раз и стряпаются научные авторитеты. Так сказать, тяжёлая артиллерия против тех, у кого «все дома», словом, против гениев. Тут конечно задействовано ещё и финансирование, не без этого, но не оно является основной силой давления, речь идёт об особом психологическом механизме, которым отфильтровывается всё опасное и нежелательное. Конструктивные люди, со жреческим складом ума ни в коем случае не должны стоять у кормила земной науки, иначе тёмные очень скоро лишатся инициативы, а следом и власти. Ты меня понимаешь, отрок? — закончил седоголовый.