Читаем Книга 3. Между двух революций полностью

(91) В 1909 г. Эллис работал над книгой «Русские символисты. Константин Бальмонт. Валерий Брюсов. Андрей Белый» (М., Мусагет, 1910).

(92) Конкретные обстоятельства инцидента Эллис сообщает в письме к Брюсову от 20 августа 1909 г.: «Случалось, что у меня под руками находились дубликаты книг, одна книга музейская (по требованию), другая моя. Дело в том, что, вклеивая вырезку ради стр. 100, я гублю при вклейке и стр. 101. Поэтому у меня очутились два экземпляра симфоний А. Белого. Я по ошибке вырезал и вклеил открыто музейским клеем при чиновниках и солдатах две цитаты из музейского экземпляра. <…> Однажды, придя в музей, я не нашел своей папки с рукописями. Она была у Кваскова, который вежливо указал мне на мою ошибку. Я сейчас же съездил в „Скорпион“ и вернул свежие экземпляры книг (1 стр. из „Кубка метелей“, друга(я) из „Северной симфонии“). Дело кончилось, и я продолжал заниматься и успел закончить свой труд. Все остальное — анонимный донос одного из чиновников <…> В настоящее время специальная следственная комиссия при Музее после 3-кратного допроса меня, ревизии всех бывших в моем пользовании за целый год книг и всех рукописей и вырезок пришла к выводу, что ущерб, нанесенный мною музею, = 90 к. за переплеты двух „симфоний“. И… все. По требованию контроля дело передано прокурору, который, конечно, его прекратит» (ГБЛ, ф. 386, карт. 109, ед. хр. 44).

(93) Вопреки этим утверждениям, А. И. Цветаева свидетельствует, что И. В. Цветаев испытывал к Эллису симпатию: «…что папа жалует Эллиса — зналось: увидев его, он что-нибудь говорил доброе <…>» (Цветаева А. И. Воспоминания. М., 1983, с. 304). В. И. Цветаева в неизданных «Записках» также подтверждает, что «отец благоволил Эллису как человеку одаренному, образованному» (Каган Ю. М. И. В. Цветаев. Жизнь. Деятельность. Личность. М., 1987, с. 140).

(94) Рассказывая Белому об обстоятельствах инцидента в недатированном письме, Эллис сообщал: «Вчера вдруг получаю письмо из Парижа от старшей дочери Цветаева, Маруси, моей большой поклонницы. Она все узнала от Аси, которая, кажется, не понимает серьезности дела. Маруся мне пишет, что она, веря в меня и не требуя никаких доказательств, считает своей обязанностью сделать все, чтобы меня спасти. „Если с вами что-либо сделают, я застрелюсь!“ — пишет она… „Вас не смеют судить, и если бы вы раскрали 1/2 музея, то все равно они не смеют вас судить!“… Она пишет, что немедленно едет в Россию и „пойдет на все“… Быть может, это детская, смешная греза, но меня это тронуло до невыразимости. Я, впрочем, думаю, что она может повлиять на отца» (ГБЛ, ф. 25, карт. 25, ед. хр. 31). Пересказываемое Эллисом письмо М. И. Цветаевой, видимо, не сохранилось.

(95) Белый утрирует реальное положение дел; сведения об инциденте в большинстве случаев сообщались в общей подборке городских новостей и никаким особым образом не акцентировались.

(96) Суд чести Общества периодической печати и литературы, состоявшийся 7 ноября 1909 г. (председатель С. А. Муромцев, товарищ председателя Н. В. Давыдов, члены суда Л. М. Лопатин, П. Н. Малянтович, Н. В. Тесленко), признал, что факт вырезания двух страниц из книг Белого не представляется «актом сознательно злонамеренным, а тем менее актом кражи, как об этом сообщалось во многих органах периодической печати, свидетельствует, однако, о крайне небрежном отношении Л. Л. Кобылинского (Эллиса) к имуществу, составляющему общественное достояние» (Русские ведомости, 1909, № 260, 12 ноября, с. 5).

(97) Уже в первые дни после обнародования инцидента М. Ф. Ликиардопуло писал Белому: «В публике творится нечто ужасное, ни с кем нельзя почти говорить, чтобы не нарваться на оскорбления. Приводится, конечно, довод, что „Весы“ и „Скорпион“, так отстаивающие культуру и уважение к книге, терпят среди своих человека, и т. д.» (ГБЛ, ф. 25, карт. 28, ед. хр. 21). 23 августа 1909 г. он же сообщал Брюсову в Париж: «…дело страшно раздули. <…> положение дел в течение 2–3 недель было ужасно. Каждого почти открыто называли вором, обобщая дело Эллиса и казус с Бальмонтом (Чуковский в „Речи“ обличил Бальмонта в плагиате в статье о Уитмене, напечат(анной) в „Весах“)» (ГБЛ, ф. 386, карт. 92, ед. хр. 23). Эллис выражал протесты в связи с газетными передержками со страниц «Весов» (1909, № 7, с. 104; № 10–11, с. 178–179).

(98) См.: «Война и мир», т. 3, ч. 3, гл. XXV.

Перейти на страницу:

Все книги серии Белый А. Воспоминания

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии