Книга 5. Империя на марше (СИ)

- Я тебя умоляю – название, жанр, год выпуска, артистов и режиссёра назвать, хотя последнего даже не обязательно, краткое содержание в трех предложениях и самое главное в конце, как люди там страдают в условиях капиталистического общества и в какие художественные формы это выливается. Три минуты… можно пять, если элементы импровизации внесёшь.

- Только ты мне на бумажке кратенькие тезисы напиши, чтобы упаси бог чего не перепутать.

Редакция «Автозаводца» располагалась в новеньком стеклянно-бетонном здании в конце проспекта Октября. Пять этажей, не хухры-мухры. Три из них, правда, какие-то другие окологазовские структуры занимали типа ГАЗ-сервис и ГАЗАТО, но два железно за журналистами были закреплены.

Пока поднимались на второй этаж да искали нужную дверь, Алёна вдруг выдала интересную вещь:

- Слушай, а эти твои кассеты, они же на английском языке наверно – как же ты их народу показывать собираешься, у нас же английский один из ста знает на этом уровне, чтобы на слух разбирать. Или ты сам вживую переводить тексты собрался?

- Ой я идиот, - схватился за голову я, - а и верно, нужно закадровый перевод обеспечить… я в принципе знаю пару человек с отличным знанием языка, да в конце концов и я сам бы наговорил, дикция у меня вроде не так, чтобы совсем неразборчивая, а техническую приспособу для наложения звука сделать - это полчаса, не больше… завтра весь день надо этим заниматься, чтобы хоть пару кассет в удобопригодный вид привести.

А вот и нужная дверь с надписью «Отдел объявлений и рекламы», стучимся и входим. Внутри мужчина средних лет и помятой наружности в сером костюме, и даже из дверей понятно, как его одолевает похмелье.

- Щас всё обеспечим, - говорю с порога я, - Алёна, поговори с товарищем, я на пять минут.

И в соседний гастроном, он тут практически через дорогу в так называемых Серых Бусыгинских домах расположен (Бусыгин, если кто-то не курсе, это такой стахановский рабочий из 30-х годов, отковал во сколько-то там раз больше коленвалов, чем надо, за что вошёл в пантеон, вот даже квартал его именем назвали). А в гастрономе мне нужен винный отдел, его пока не отделили от остального пространства ажурными железяками, сухого закона-то не случилось. Небольшая очередь из помятых и озабоченных граждан, негромко прошу «Друзья, до зарезу надо, вопрос жизни и смерти, пропустите пожалуйста», пропускают, беру портвейн «Кавказ» ёмкостью 0,75 литра, самое оно в таких случаях, и бегом назад.

- Вот, - говорю я, выставляя на стол перед рекламщиком пузырь родом из солнечного Азербайджана, - лечитесь пожалуйста.

- А вы? – поднимает он мутные глазки на меня, - один не буду.

- Ну я ясен пень, что и мы выпьем, за хорошую кампанию чего б не выпить, верно, Алёна? – подмигнул я ей, а она всё поняла с полуслова и быстро согласилась.

После стакана портвешка (забыл, ой забыл ведь я этот вкус… гадость изрядная, если честно) мужик представился Арнольдом Петровичем Шварцманом, ладно, что не Шварцнеггером, и спросил, что привело нас к нему в этот ранний час.

- Рекламку хотим разместить в вашем уважаемом издании, текст вот, - и я выложил на стол объявление на половине тетрадного листочка, - желательно бы, чтоб завтра. За ускорение процесса готовы доплатить наликом.

И я засветил неполную пачку трояков из своего внутреннего кармана пальто. Мужик вдумчиво прочитал текст, потом налил себе ещё полстакана, потом сказал:

- Стольник в кассу и два червонца мне – и завтра сами всё увидите.

- Вот бы все дела в нашем государстве таким образом решались, - это я высказал Алёне, когда мы уже выходили на улицу, выкатив нужные суммы в двух направлениях, - горя бы не знали. Но однако у нас ещё одно дельце образовалось, сейчас я заскочу на вокзал за кассетами, потом переводами займусь, а ты двигай организовывать тематический вечер в клубе. Сама напросилась на воскресенье, за язык тебя никто не тянул.

Подкинул её до нашего 18-го дома и развернулся в другую сторону, к Московскому железнодорожному вокзалу.

----

Переводить самому я всё же не решился, лучше б чтобы специалист за это дело взялся. А где искать специалистов по переводу, я думаю, объяснять никому не надо – через дорогу от нашего пятого корпуса стоит же Институт иностранных языков имени Николая Александровича Добролюбова, в коем насчитывается аж пять факультетов, начиная от переводческого и закачивая педагогическим. Отловил в коридорах третьего этажа знакомого по прошлой жизни такого Виталика, у него английский с испанским как родные, объяснил ситуацию (тебя мне посоветовали большие люди, что мол не подведёшь), огласил ценник (четвертак за фильм), сказал, куда подъезжать завтра (в клуб наш, куда ж ещё, организую я там рабочее место за сутки) и получил его полное и безоговорочное согласие.