Книга 5_Слезы на камнях

– Шуши, не надо! – заплакала девушка, глядя на происходившее сквозь пелену слез.

Она не могла допустить, чтобы дракон пострадал из-за нее.

Услышав знакомый с детства голос, снежная охотница закрутила головой, стремясь увидеть подругу, заглянуть ей в глаза. Она на мгновение отвлеклась, ослабила хватку, и…

Дракону удалось, наконец, сбросить волчицу, которая, отлетев в сторону, упала, с хрустом ударившись о ствол дерева, заскулила от боли.

– Крылатый странник! – теперь Мати сквозь те же слезы просила его. – Не трогай ее!

Прости! Она причинила тебе боль, но и ей сейчас больно! Она тебе не враг! Все, чего она хотела – это защитить меня! – говоря это, девушка чувствовала на себе внимательный, настороженный взгляд дракона. Он слушал ее и, как ей уже начало казаться, был готов согласиться. Сама же караванщица была готова пожертвовать ради Шуши всем, чем угодно, даже своей мечтой.

Конечно, теперь ей не удастся подняться в небеса, ни в этот раз, ни, наверное, уже никогда, потому что дракон больше не прилетит к ней. Но это не важно.

Главное, чтобы с Шуллат все было в порядке. Она ведь ударилась. Что если она сломала себе лапу или, того хуже, спину? Мати чувствовала ее боль так же сильно, как свою собственную, и хотела поскорее подойти к ней, узнать, что с ней, помочь…

Но стоило Мати сдвинуться с места, как дракон заревел. В его обращенных к девушке глазах было предостережение. И в сердце девушки вновь проснулся страх.

– Нет…! – прошептала она, отступая на шаг назад.

Рев крылатого исполина перерос в рокот. Ярость алой дымкой закрыла глаза. И увидев это она испугалась сильнее, чем прежде. Ее губы, руки задрожали…

Шуллат была далеко от нее, и, все же, ее слезившиеся глаза и сквозь багряную пелену боли и крови разглядели это, всем своим сердцем, всем духом она ощутила ужас, охвативший подругу, и, собрав воедино все свои силы, вновь кинулась на дракона.

Мати не успела и вздрогнуть, вскрикнуть, не то что понять происходившее, как дракон, не позволяя на этот раз волчице даже приблизиться к себе, опережая, ударил ее своей огромной когтистой лапой, откидывая в сторону и оставляя на земле длинные глубокие борозды – следы когтей и алые капли крови.

Стоило девушке бросить взгляд в ту сторону, куда отлетела волчица, как внутри у нее все оборвалось, по душе разлилась волна боли и пустоты. Волчица не двигалась, не скулила и Мати как-то сразу решила, поверила, что та умерла, что дракон убил ее. И тогда она действительно испугалась, испугалась сильнее, чем прежде. Это было то же безудержное чувство паники, которое охватило ее в пророческом сне. И еще она чувствовала растерянность, непонимание происходившего. Как? Почему? Ведь дракон, как и его хозяин, казался ей самым мудрым, милосердным и добрым на свете.

Мати не могла себе представить, никогда не поверила бы, если б не увидела собственными глазами, что странник небес способен убить вот так просто, только за то, что волчица встала на защиту своей хозяйки! Да что маленькая снежная охотница могла сделать этому гиганту? Ну укусила она его и что? Это причина убивать?

Дракон больше не казался ей милым и славным. Убийца – вот кем он стал в затуманенных слезами глазах. И едва пришло это понимание, как Мати вновь вспомнила тот свой сон. Но на этот раз не для того, чтобы испугаться его, но чтобы разозлиться – на него, на себя, на всех на свете.

– Ну и ладно! – хлюпнув носом, процедила. – Хочешь убить меня – убивай! Пусть!

Мне теперь все равно! – она закрыла глаза, словно в мире не осталось больше ничего, что она хотела бы видеть. Ее зубы были стиснуты, губы беззвучно шептали, повторяя вновь и вновь, убеждая разум, заставляя поверить и подчиниться плоть: "Я не побегу! Не побегу!" И она стояла, ожидая, когда дракон прилетит за ней…

Рев разнесся над землей, разбивая на части тишину земли и столь зыбкий покой души.

"Не побегу…" – уже без прежней уверенности повторила она.

И в тот последний миг, когда невидимая, но такая осязаемая лапа дракона, как казалось девушке, уже готова была схватить ее, Мати, как во сне, подчиняясь голосу страха, отшатнулась в сторону. Она знала, что не должна этого делать, что ей следует перебороть себя. Ведь такой была ее судьба, но…

"Я смогла изменить ее во сне, – мелькнуло у нее в голове. – И сейчас… Все будет так же. И ничего не случиться…" Ничего страшного не произойдет – убеждала она себя. Если дракон схватит кого-то другого, кого-то из горожан… Что же, она ведь не обязана умирать за них.

Неизвестно за кого. Пусть.. Что ей за дело до чужаков?

Все равно так, как во сне, не будет. Потому что… Потому что там не было Шуллат…

Там с волчицей ничего не случилось. А тут…

Но страх не покидал ее. И рев дракона не затихал. "Почему? – она была просто в отчаянии. – Ведь я сделала то, что велел мне сон! Я ушла в сторону от своей судьбы! Почему же это не отпускает меня?! Почему?!" Не открывая глаз, не видя, что делает, не думая ни о чем, кроме как о смерти, которая была так близка, что ее дыхание касалось лба, она опрометью бросилась бежать прочь – не важно куда, лишь бы подальше отсюда.