Книга 5_Слезы на камнях

Он думал: "Судьба… Все это судьба. Обходишь трещину, попадаешь в метель, стремишься избежать одну беду, оказываешься на тропе другой. Так всегда… Шамаш говорил о будущем. О предвидении… Но то, что мы в силах предсказать и, увидев, переделать – лишь один миг, одна снежинка в череде множества. Каким бы правом, какой бы силой ни наделил нас повелитель небес, нам ли пытаться изменить порядок вещей, который мы не в силах хотя бы понять, лишь принимая на веру…" Его взгляд – траурно-печальный, задумчиво-потерянный – скользнул по начавшим собираться рядом с развалившимися на части повозками людей, привлеченных шумом и напуганных тем зрелищем, которое открылось их глазам.

Обращаясь к ним, хозяин каравана заговорил, стремясь вложить в голос все силы, твердость и решительность, которые он только смог найти в своей душе:

– Мы постараемся починить повозки. Одна, конечно, потеряна безвозвратно, но остальные… Нужно постараться.

За его слова схватились, как за цепь в метель. В них была надежда. А что ценнее ее для попавших в беду? И лишь брат смотрел на Атена с молчаливым укором, чуть наклонив голову. В его глазах читалось: "Это все самообман?" Однако и он был готов обмануться:

– Мы могли бы позвать Шамаша. Попросим священного волка отправиться к Нему…

– Нет, – резко прервал его хозяин каравана. – Боги ничего не делают просто так.

– О чем ты? -люди не хотели с ними соглашаться. Ведь помощь, избавление от всех вдруг свалившихся им на голову проблем была вот она – совсем рядом! Скажи лишь слово, попроси – и все будет улажено! – Повелитель небес всегда помогал нам, когда наши жизни были в опасности, отвергая любую плату за помощь, даже простое служение, почитание, которое мы и так должны были оказывать Ему…

– Тогда речь шла о жизни и смерти.

– А разве сейчас нет?

– Сейчас – нет! – решительно возразил хозяин каравана. – То, о чем вы готовы попросить – не спасение наших жизни, а сохранение достатка в караване! Ведь мы выживем и так. Да, нам придется на какое-то время отказаться от тех излишеств, которые мы позволяли себе все это время…

– Если бы дело было только в излишествах… – тяжело вздохнул кто-то.

– Корка хлеба и глоток воды у нас будут.

– Да, но это выживание – не жизнь. В лишениях…

– Лишения? – лицо Атена было подобно ледяной маске, которая, застыв, не выражала никаких чувств, скрывая от чужих глаз все переживания души. – Да, будет тяжело, – он решил поставить точку в этом разговоре прямо сейчас, чтобы потом не было шепота за спиной и молящих взглядов. – Мы привыкли к сытой, богатой жизни. Но мы выживем. Нам придется, – люди должны были думать так и никак иначе.

Прошло несколько мгновений, прежде чем караванщики кивнули, соглашаясь с ним.

Что же, раз им суждено пройти через это, значит, так нужно. Конечно, куда желаннее испытания, которые смертельно опасны, но быстротечны, чем лишения – пусть не губительные, но столь тягостные в своей медленно текучей бесконечности.

– Эти повозки не были пустыми, – люди заговорили о другом.

– Нам следует быть бережливыми, – кивнул Атен. Да, с этим он был согласен.

Караванщик повернулся к брату: – Позови тех, кто не занят установкой шатра.

Нужно перегрузить все…

– Разрешите нам помочь! Ну пожалуйста! – выбежали из толпы ребята-подростки – близнецы Лиса и Лины, сын Вала.-Мы сильные!

Атен лишь махнул рукой, соглашаясь. Что бы ни было в этих повозках, добро все равно придется собирать по крупицам. А, значит, сила не понадобится. Мужские руки были куда нужнее на установке шатра.

– Мы тоже поможем, – решительно двинулась вперед Лина. К ней присоединились другие женщины, бывшие по близости. Они знали, что такое бережливость, и были готовы ползать на коленках, чтобы по зернышкам собирать рассыпавшиеся мешки с зерном, не чувствуя холода снега.

И вновь Атен кивнул.

– Присмотри тут, – сказал он брату, а спустя мгновение уже смотрел туда, где мужчины начали устанавливать шатер. Все, что было можно, делалось. Все были заняты. Ни у кого не было времени на разговоры о том, что будет потом, на вопросы… А мысли – что же, от них все равно никуда не денешься.

В какое-то мгновение Атен ощутил себя бесполезным. Его участие не было нужно ни там, ни здесь. И тут его взгляд упал на горожанина. Глаза сощурились сощурились, лицо стало холодным, словно вырезанное из куска льда.

– Поговорим, – процедили скривленные губы.

Он отошел чуть в сторону, сел на один из вылетевших из повозки тюков – мягкий и легкий, по всей видимости – с дешевыми шкурками снежной крысы, сшитыми в одеяла.

Следом дозорные подвели чужака.

– Ступайте, – отослал хозяин каравана своих людей. – Помогите остальным, – он специально не сказал, кому именно, дав мужчинам возможность самим решить, где они нужнее.

Атен же остался один на один с горожанином.

– Сними это, – чужак указал на свои скованные цепями руки. – Поверь: я не убегу.